Халали из завии ворвалась в дальнюю комнату кафе, огляделась, и Будур сразу поняла: что-то случилось с Идельбой. Халали подошла к ней с серьёзным лицом.
– Ей стало хуже.
Будур последовала за ней, спотыкаясь под тяжестью опиума, надеясь, что паника быстро вытеснит эффект наркотика, но она только затянула ещё глубже в искривлённое пространство, и никогда ещё Нсара не выглядела уродливее, чем в ту ночь, когда дождь со всей силы колотил по мостовым, закорючки света стелились под ногами и силуэты людей были похожи на водоплавающих крыс…
Идельбы в завии не оказалось, её увезли в ближайшую больницу – гигантское, беспорядочно построенное здание военного времени на холме к северу от гавани. Наверх, в самую гущу дождевой тучи; потом – стук дождя по дешёвой жестяной крыше. В интенсивной пульсации бело-жёлтого света все выглядели отсутствующими, мёртвыми, словно ходячее мясо, как говорили во время войны про мужчин, отправленных на фронт.
Идельба выглядела не хуже остальных, но Будур сразу бросилась к ней.
– У неё затруднённое дыхание, – сказала медсестра со своего стула, поднимая взгляд.
Будур подумала: эти люди работают в аду. Ей было очень страшно.
– Слушай меня, – спокойно сказала Идельба, а потом попросила медсестру: – Прошу вас, позвольте нам десять минут наедине.
Когда медсестра ушла, она тихо обратилась к Будур:
– Слушай меня. Если я умру, ты должна помочь Пьяли.
– Тётя Идельба! Ты не умрёшь!
– Тихо. Я не могу этого записать, слишком большой риск, и не могу рассказать всего одному-единственному человеку, это тоже слишком большой риск, вдруг и с ним что-то случится. Вам с Пьяли нужно отправиться в Исфахан и передать наши результаты Абдулу Зорушу. А также Ананду из Траванкора и Чэню из Китая. Все они имеют огромное влияние в правительствах своих стран. Ханея выполнит свою часть задачи. Напомни Пьяли о том, какое решение мы сочли лучшим. Пойми, скоро все физики-атомщики осознают теоретический потенциал расщепления алактина. Его возможное применение. Если они все будут знать, что такая возможность существует, тогда у них будет причина надавить на свои правительства и добиться вечного перемирия. Учёные могут оказать такое давление, прояснив ситуацию и взяв под контроль дальнейшее развитие соответствующих областей науки. Они должны сохранить мир, иначе начнётся гонка к разрушению. У них есть выбор, и они должны выбрать мир.
– Понимаю, – согласилась Будур, гадая, получится ли у них. У неё шла кругом голова при мысли о том, что на неё ложится такое бремя. С Пьяли она не слишком ладила. – Пожалуйста, тётя Идельба, умоляю тебя. Не нервничай. Всё обязательно будет хорошо.