Они пришли в церковь с опозданием. История о самоубийстве Джини была на первой странице газеты, которую всегда доставляли по воскресеньям. Ее фото таращилось на Эмму с коврика перед дверью, сбивая с мысли. Потом в последний момент Мэттью стошнило на одежду, как раз когда они уже собирались выходить. В итоге им пришлось спешить через всю площадь, как нерадивым детям, опаздывающим в школу. Подул порывистый ветер, и Эмма укрыла ребенка пальто, чтобы защитить его от дождя. Она подумала, что так она снова выглядела беременной. Журналисты, курящие перед церковью, побежали к машинам.
Уже пели первый псалом, и они проследовали за викарием и тремя пожилыми дамами, которые пели хором в проходе, в хвосте уже начавшейся процессии. Мэри подвинулась, чтобы пропустить их на их обычные места рядом с входом. Эмма споткнулась о лежавшую на полу большую лоскутную сумку, которую мать всегда носила с собой.
Только после того, как она преклонила колени, чтобы перевести дыхание, что сошло за молитву, и снова встала, чтобы спеть последнюю строфу, она заметила, что в церкви больше людей, чем обычно. Все скамьи бывали заняты только во время крещения, когда, как язвительно говорил отец, приходили «язычники». Но сегодня крещения не было, и, кроме того, большинство лиц были знакомыми. Казалось, что собралась вся деревня. Плохие новости всегда вызывали в Элвете волнение. Если самоубийство Джини Лонг могло считаться плохими новостями.
Органистка-артритик уже завершала мелодию дрожащим аккордом, когда дверь открылась вновь. Она захлопнулась с грохотом – видимо, из-за ветра, – и молящиеся с неодобрением обернулись. У входа стоял Дэн Гринвуд, а рядом с ним крупная, невероятно уродливая женщина. Хотя Эмма, как обычно, почувствовала волнение от его присутствия, она была разочарована, увидев здесь Дэна. Она никогда не встречала его в церкви и думала, что он ее презирает. Впрочем, он не потрудился переодеться и все еще был в джинсах и фартуке, как вчера ночью. Женщина была одета в бесформенное кримпленовое платье в мелкий лиловый цветочек и в пушистый лиловый кардиган. Несмотря на холод, на ней были надеты плоские летние сандалии. Было что-то зловещее в том, как они стояли у дверей, и на мгновение Эмма подумала, что они пришли с каким-то сообщением, с требованием покинуть церковь, потому что рядом разгорелся пожар или сообщили о бомбе. Даже викарий на какое-то время остановился и посмотрел на них.
Но женщина казалась совершенно спокойной, похоже, ей даже нравилось внимание. Она взяла Дэна под руку и потащила его к скамье. Фамильярность этого жеста задела Эмму. В каких они были отношениях? Она была слишком молода, чтобы быть его матерью, ненамного старше его. Но ее уродство не позволяло ей подумать, что между ними романтическая связь. У Эммы было много комплексов, но она всегда была уверена в своей привлекательности. Она нисколько не сомневалась в том, что Джеймс никогда бы не позвал ее замуж, если бы она была толстой или прыщавой. Всю оставшуюся службу Эмма слышала голос женщины среди остальных во время псалмов и респонсориев. Она пела ясно, громко и мимо нот.