Темноволосый незнакомец в соседнем кресле снова заговорщицки подмигнул. В открывшуюся дверь просунулась лишённая фуражки, растрёпанная седая голова «полковника Ярцева»:
— Вадим Евгеньевич, с вашего позволения!
— Да, Никита Денисович! — рассмеялся темноволосый. — Можете успокоить пассажиров… Впрочем, я сейчас сам сделаю оповещение. Мы над Северным Полюсом, высота двести, скорость четыре… Повторный запуск генераторов через четверть часа, придётся здорово потрудиться, чтобы нагнать эскадру. Но, в любом случае, земные ПВО и земные неприятности нам уже не страшны.
«Полковник Ярцев» козырнул, машинально приложив ладонь к пустой голове. Марине показалось, что он висит в воздухе, не касаясь пола. Негромкий шорох исчез так же неожиданно, как и возник — но никуда не делось непонятное ощущение лёгкости. Да и сердце билось подозрительно часто. Испачканный лесной глиной подол юбки смялся, изогнувшись под немыслимым углом — но, даже заметив это, девушка ничего не поняла. Тем временем откуда-то выплыла маленькая серая туфелька с коротким квадратным каблучком. Туфелька висела в воздухе безо всякой опоры, примерно на полпути между креслом и обзорным экраном.
Несколько минут ошарашенная, потрясённая Марина смотрела то на туфельку, то на экран с изображением звёздного неба. Планета внизу медленно, едва заметно поворачивалась. Отпрянув, девушка вжалась в кресло, изо всех сил вцепившись в подлокотники.
— Нет! — закричала она. — Пожалуйста, выпустите меня. Я не хочу…
Глава двенадцатая
Я вас непременно встречу
«А сердчишко-то колотится! Словно у напроказившего мальчишки, честное слово. Совсем как в детстве, когда тайком от матери лазил в чулан за вареньем. Или когда, став постарше, на спор с пацанами заезжал в депо в пустом вагоне метро…».
Арсений Олегович Жолниров осторожно пошарил под пультом. Накануне вечером полоской скотча там была приклеена пластинка с таблетками валерьянки. Несмотря на то, что весила она всего ничего — граммульки, Жолниров всерьёз опасался, что контрабандный груз оторвётся во время подъёма, отправившись в неуправляемый полёт по всему помещению центрального поста.
Но, вопреки опасениям, маленькая хрусткая пластинка «кошачьей радости» оказалась на месте. Арсений Олегович проглотил сразу две таблетки. Подождал немного — валерьянка сработала, как плацебо. Только теперь президент Аресийской Советской Республики открыл глаза.
Внизу, погружённый в полумрак, медленно проплывал огромный океан, полтысячи лет назад несправедливо названный Тихим. Океан и облака над ним освещал призрачный лунный свет. Кое-где внизу горели крошечные огоньки. Несколько подсвеченных пятнышек впереди справа могли быть только Гавайскими островами. А едва различимая полоска у горизонта слева выдавала расположение западного побережья Северо-Американских Соединённых Штатов. Сан-Франциско, Лос-Анжелес, Санта-Барбара с её бесчисленными арками, резиденциями миллионеров и собственным центром космических исследований. Жолниров усмехнулся, представив, как внизу в эту минуту звонят телефоны, раскаляются линии связи, а телевидение пугает полуночников, прерывая передачи ради экстренного выпуска новостей.