— В самом деле! — обрадовался Энтони Лауб.
— Подожди, Джинни! — снова вернул инициативу в свои руки Кази Оллад. — И ты, Тони. В самом деле, мистер Жолл! Боюсь вас разочаровать, но ваш проект не может быть реализован. Не стану касаться юридической стороны дела — мисс Гудхъю с излишней горячностью только что изложила её вам. Но через несколько дней мимо Марса должна пройти комета Мейсона-Хаскелла, причём велика вероятность её падения на Марс. Боюсь, в этом случае четвёртая планета Солнечной Системы надолго сделается непригодной для колонизации…
Не договорив, Кази Оллад ударил себя пальцем по губам. В маленькой комнате сделалось очень тихо. Даже занятые своими делами связисты, которым даже выражать своё отношение к происходящему никак не полагалось, оторвались от экранов.
— Колоссально! — воскликнул Тодд Уолкер.
— Невероятно! — выдохнул Энтони Лауб.
— Познание и творчество, мистер президент! — скромно ответил Жолниров, кланяясь и разводя руки в стороны. — Всего лишь познание и творчество…
Глядя на «космического джентльмена», Кази Оллад почувствовал, что его спина начинает медленно покрываться потом. «Учите математику, если не хотите учить русский…», — снова и снова вспоминал он слова своего предшественника на президентском посту. И тут торжествующий «космический джентльмен» несколько раз судорожно хватанул ртом воздух — словно вынутая из воды рыба. Расстегнув молнию рыжей лётной куртки, уже не таясь, он принялся массировать сердце. Откуда-то со стороны подбежали мужчина средних лет и девушка в серой форме. Но прежде, чем они успели что-то сделать, хватаясь рукой за край пульта, Жолниров медленно сполз на пол.
Глава семнадцатая
А тот, кто раньше с нею был…
— Слышь, Лёшкин! — спросила Лика с эдакой хрипотцой в голосе. — Расскажи, как ты с президентшей спал?
Откинувшись на спинку скамейки, Лика закинула ногу на ногу так, что задралась и без тог ничего не скрывавшая короткая кожаная юбчонка. Вытащив изукрашенный стразами черппаховый портсигар, сунув в рот костяной мундштук с раструбом на конце, она принялась раскуривать длинную, похожую на коричневого червячка папироску. Пуская тонкую сизую струйку дыма, Лика поглядывала то на готовые зажечься фонари, то на припозднившегося сизого голубя, с потерянным видом бродившего по плотно утоптанному ногами и птичьими лапами снегу. Голубь был не то больной, не то просто старый — и, видимо, именно поэтому не улетел на ночлег вместе с остальными. Крутившийся перед лавочкой узколицый, похожий на белобрысого хорька Тимоня, чьи редкие сальные волосёнки выглядывали из-под лыжной шапочки, сплёвывал сквозь зубы, стараясь попасть голубю на спину. Раз или два ему это удалось.