Когда они расставались, Татаринцев опять напомнил Юрасову:
— Смотрите, не обманывайте, ждем в воскресенье.
Юрасов не обманул и в воскресенье пришел к доктору.
— Ольга Михайловна! — крикнул Татаринцев, — Степан Трофимович пришел.
Она не отозвалась.
Они сели играть в шахматы.
— Деньги вам так и не отпускают? — спросил во время игры Юрасов.
— Не отпускают, — ответил доктор и поднял голову. — А почему, собственно, вас это интересует?
— Вы, доктор, действуете неправильно. Ваша работа всему народу нужна. Поднимаете на ноги тяжелобольных. Вам мешают в этом, а вы молчите. Пусть мне кто-нибудь попробовал бы помешать. На вашем месте я бы им такой тарарам устроил! Главное, деньги-то пустяковые.
— Небольшие.
— Вот видите… Значит, эти деньги всегда у райисполкома найдутся. Для, нашего колхоза и то эти деньги невелики. Вам обязательно надо самому в район ехать.
— Это лишнее. Постараюсь обойтись.
— Вот, обойтись… А зачем? Ведь это все Сунцов устроил. Не давайте ему спуску.
— Вот вы отвлеклись и допустили промах, — перевел разговор доктор.
С книжкой в руках на веранду вышла Ольга Михайловна. Она кивнула головой Юрасову и прошла к креслу.
Юрасов вспыхнул и хотел ей что-то сказать, но сдержался.
Доктор ничего не заметил и, усмехаясь, ведя наступление, приговаривал:
— Вот как мы вас сейчас разделаем.
Партия закончилась неудачно для Юрасова. Доктор встал и увидел Песковскую.
— Вот он явился, наш забывчивый друг.
Ольга Михайловна продолжала читать.
— Вы меня видеть хотели? — спросил Юрасов, подходя к ней.
— Я? — спросила она. — Нет, это доктор по вас скучал. Ему некого было в шахматы обыгрывать, — принужденно засмеялась она.
Юрасов вопросительно посмотрел на доктора и отошел от Ольги Михайловны. Татаринцев нахмурил брови, встал и, зачем-то взяв палку, сильно стукнул ею по полу.
— Я для вас книжки приготовил, — обратился он к Юрасову и увел его к себе в комнату.
— Вы на нее не обращайте внимания, — сказал он. — Они в этом возрасте все немного сумасшедшие.
Когда Юрасов и доктор опять вышли на веранду, Ольга Михайловна гуляла по саду, не обращая на них никакого внимания.
На лице Юрасова было написано такое страдание, что доктору стало его жаль.
— Может быть, сыграем? — спросил он.
— Нет. Мне уходить пора. Сегодня днем бригадиры собираются.
Татаринцев не стал его задерживать. Ольга Михайловна поднялась на веранду.
— Я должен вам сказать, — встал перед ней с палкой в руке доктор, — что так себя не ведут. Эти приемы кокетства надо было оставить в городе. Он простой человек, и вы не имеете права так себя с ним держать.