Дома, забравшись с ногами на диван, прильнув друг к другу, сестры вспоминали детство, дорогие подробности жизни минувших лет. Наступил вечер, но зажигать огня не хотелось. Хорошо было сестрам сидеть вот так уютно, рядом, в спокойном полумраке теплой комнаты. От света уличного фонаря на паркетном полу лежала дымчатая тень тюлевой шторы и резкий темный рисунок фикуса. Сестры все говорили, говорили и никак не могли наговориться.
— Библиотекарем стала, — рассказывала о себе Варя. — Даже заочный институт окончила. Леонид уговаривал сменить профессию, а я не могу. Привязалась к книжным полкам, к читателям. Теперь и Леонид смирился, понял, что не быть мне инженером, махнул рукой.
Варя тихо рассмеялась и поцеловала сестру в щеку.
— Разболтались мы… Отвожу душу. Ну с кем же еще о детстве поговорить можно… А с Леонидом и разговариваем мало. Ему бы только о заводских делах поспорить. Веришь, еле удается его в театр вытянуть. Предпочитает, если свободен, дома на диване поваляться, в технических журналах порыться. Иной раз по неделе вечерами и не видимся — у меня то читательская конференция, то какая-нибудь книжная выставка, то беседы в общежитиях проводим. А он как будто и не замечает, что меня нет… А я очень рада за тебя, Натка. Очень! Выросла, вступаешь в жизнь. На заводе тебе понравится. Людей интересных, хороших много.
В коридоре раздался звонок.
— Мой тигр! — притворно испуганно проговорила Варя, соскакивая с дивана, и пошла открывать дверь.
Наташа быстро взглянула в зеркало. Так и есть — волосы спутались, блузка мятая. Как в таком виде покажется она мужу сестры?
Леонид Сергеевич, лохматый, крупнокостный, остановился в дверях, близоруко прищурясь, казалось строго и придирчиво рассматривал родственницу.
— Вот вы какие у нас беленькие, — добродушным баском протянул он, подходя. — На Варю-то совсем и не похожи. Не поверишь, что родные сестры. Она черненькая, а вы — беленькая. А сколько ямочек! Хороши, хороши! Значит, к нам на завод. Вот и преотлично, народ у нас приветливый.
И Наташе от этого добродушия, щедрого, широкого, стало необыкновенно легко и хорошо. Несколько минут спустя Леонид Сергеевич, приняв в ванной душ, появился в комнате и весь вечер трогательно ухаживал за ней.
Вечер прошел в оживленной болтовне. Наташа была счастлива, что все сложилось по ее желанию: здесь ей по-настоящему рады.
Утром, когда Наташа неторопливо шла на завод, всматриваясь в незнакомый город, где ей теперь предстояло жить, чудесное настроение не покидало ее.
Было тепло, и Наташа сняла перчатки. Вдоль тротуаров, после ночного снегопада, лежали крутые валы чистого снега. Наташе понравились широкие магистральные улицы, застроенные высокими домами, красивые чугунные фонари с матовыми шарами, похожие на старинные канделябры, увеличенные во много раз.