Обижало и то, что по вечерам некоторые инженеры и даже чертежники оставались для выполнения срочных работ в конструкторской, а ее ни разу не попросили задержаться. Значит, особой нужды в Наташе не было.
Захаров, замечая, с каким разочарованным выражением лица Наташа принимает задания, отечески внушал:
— Наберитесь терпения. Будет у нас посвободнее время, сдадим эту машину — найдем и для вас более интересное задание.
Обратиться к самому Борису Николаевичу с какими-нибудь просьбами Наташа не решалась. Она видела, что Соболев всегда очень занят. Чем больше Наташа узнавала Соболева, тем сильнее росло к нему чувство почтительного восхищения и уважения.
И увидеть еще раз, каким холодным и недружелюбным становится его взгляд, услышать его сухой, неприятный в такие минуты голос? Нет, нет! Ни за что! Лучше вот так сидеть и сидеть все на тех же чертежах с чужих эскизов.
Наташа работала терпеливо — все же она училась. Однако она ждала, что когда-нибудь Соболев вспомнит о ней.
И этот час настал.
Как-то утром, когда Наташа, надев халат, еще только раскладывала чертежные принадлежности, Захаров сказал:
— Зайдите через тридцать минут к Соболеву. У него для вас срочное задание. Только будьте аккуратны — ровно через тридцать минут: Борис Николаевич не любит опозданий.
Наташа сидела за столом, перекладывая с места на место лекала, и не спускала глаз с круглых часов, висевших под потолком посредине конструкторской. Она заметила, что в этот день Соболев не совершал своего обычного обхода. Что он может ей поручить? Справится ли она с его заданием?
Ровно через тридцать минут Наташа подошла к столу Соболева. Он, в пальто и с пыжиковой шапкой в руке, заканчивал разговор с одним из конструкторов. Лицо Соболева было озабоченным более, чем обычно, под глазами темнели круги, словно он провел бессонную ночь.
Закончив разговор с конструктором, Соболев повернулся к Наташе.
— Вот вам эскиз червячной передачи. Расчеты нужно сделать побыстрее. Мы задерживаем модельный цех, а потом можем задержать и сборку. Я заметил — вы умеете быстро рассчитывать. Но будьте повнимательнее, обойдитесь без больших допусков.
Наташа, зардевшись от неожиданной похвалы, взяла эскиз, исписанный почерком Соболева, и сразу увидела, что работа предстоит большая.
Соболев терпеливо ждал, что она скажет.
Наташа молча кивнула головой.
— Значит, взялись? — оживился Соболев. — Возникнут затруднения — обращайтесь ко мне, — и, приветливо кивнув ей, торопливо направился к выходу.
Вернувшись к себе, Наташа, счастливая и ликующая, присела к столу и, разложив перед собой эскиз, долго всматривалась в него. Да, это была большая работа, не та, какую давал ей болтливый Захаров. Надо самостоятельно рассчитать двухметровую червячную передачу. На других заводах о таких червячных передачах и понятия не имеют. Вот Соболев и вспомнил о ней. Вот и пришел ее час: она должна показать, что годна и для серьезной работы.