Откусив кусочек, я почувствовал что-то похожее на сахарный сироп. Удивительно, что те вонючие оранжевые сопли, которые этот гриб выделяет, когда на кого-нибудь злится, превратились именно в это.
— Очень вкусно, — сказал я, довольно улыбнувшись.
Это правда. Гриб и правда был очень вкусным. Похож на какой-то сладкий фрукт. Что ещё важнее, он был ещё и полезен. Пусть всё, что эта подозрительная штука в себе содержит, пойдёт нам на пользу. Хе-хе.
Смотря на то, как я уплетаю этот гриб, Тихая ничего не говорила, но попыталась изобразить на лице улыбку. Для гоблина это не очень свойственно, так как они обычно гогочут и скалятся, но, поскольку я постоянно улыбаюсь, то некоторые стали это пародировать. Вот и она попыталась изобразить довольство таким образом, только из-за её маленьких гоблинских клыков и некоторой нервозности это было больше похоже, что она не улыбается, а хочет меня съесть. Очень нежно, с большим наслаждением, съесть.
«Хех».
Смотря на эту гоблиншу и на толпу придурков, которые прыгают вокруг костра и горланят. На это небо над нами и шумную пирушку в «семейном кругу», я подумал, что это неплохо.
«Действительно неплохо».
Такая семья… думаю, мне она нравится.
Сон на шкурках животных — это просто кайф. После стольких дней вылёживания голой жопой на соломе в каменной пещере, домик Вождя кобольдов — просто райский уголок. Жутко вылезать не хотелось. Но надо. Жизнь на новом месте начинает кипеть, нужно следить чтобы кто-нибудь нафиг не сварился. Столько барахла по всей деревне валяется — разобрать нужно.
«Эхь. Дела, дела…»
Помимо склада и всего барахла в нём, тут было ещё одно место с любопытными вещами. Прямо в моём новом доме. В углу этой просторной хижины была кучка всякого мусора. Вождь кобольдов счёл эти вещи заслуживающими внимания и стащил все в свою лачугу.
Перебравшись туда и начав разгребать эти вещи, в глаза сразу бросились несколько рукописных книг. Либо в этом мире они не такая уж и редкость, либо эти кобольды очень богатых людей грабанули.
Открыв одну из них и мельком пробежавшись по страницам, я тут же почувствовал себя странно.
…
История становления рыцарства…
…
«Понимаю…»
Лишь пробежавшись по страницам, я понял, что могу это прочитать. Это странно. Хотя, я никогда не задумывался об этом. На каком языке я разговариваю? На каком языке разговаривают гоблины? Они стали говорить очень быстро и использовали слова, которые точно от меня подцепить не могли.
«Хм-м-м…»
…
Истинное благородство, есть сама добродетель. И потому благородный без достоинства дарований, благородный низкий и ползающий, благородный, уничижавшийся своими долгами, распутствами, — словом, благородный без добродетели есть совершенное противоречие сему имени.