– Что у нас имеется? – Ингу покоробило это «нас». Уколола взглядом, но промолчала. «Аполлон» продолжал: – У нас имеется умысел на то, чтоб вас подставить за… уклонение от уплаты налогов, верно? И с махинациями с зарплатой. Как минимум это должно привести к вашему увольнению и привлечению к ответственности, даже может быть и уголовной. Как максимум – разнести в клочья вашу репутацию и фирму. То есть мотив номер раз – вывести вас и «Jus Olympic» с рынка или вынудить переоформить на себя. Так? Для этого надо очертить круг ваших основных конкурентов.
Он посмотрел на нее в упор. Инга нехотя кивнула. Он говорил очевидные вещи. Но, слушая их со стороны, невольно возникали критические соображения.
Первая и основная мысль: это все не всерьез. Это все – мелкие уколы, призванные отвлечь ее от чего? От действующего контракта? Какого из? Она методично перебирала их, мысленно ставила «зарубки», что проверить, что спросить и узнать. Где она перешла дорогу, кому и как. Может быть, тогда станет понятно, ждать ли очередной подложенной «свиньи». И, самое главное, кто «крыса».
Она прищурилась, закусила губу. Голос Василия стал фоном для ее размышлений. Она вздохнула, возвращаясь к разговору: как знать, вдруг калужский гость натолкнет на какую-то важную идею, на что-то, ускользающее от нее.
– Мотив номер два – сведение счетов со стороны кого-то из сотрудников. Вы меня простите, Инга, но за первые сутки я услышал от вас столько всего, что этот мотив вполне может оказаться реальностью, – он выразительно на нее посмотрел. Начальница не повела и бровью. – Кто имеет доступ в архив? Если верить Тамаре Кирилловне, то это вся бухгалтерия, финансисты, вероятнее всего кадровик. Итого одиннадцать человек. Еще ушедшая в декрет Ирина, ваш секретарь, она непременно участвовала в чаепитиях, да и по работе наверняка забегала. Верно? – Инга автоматически кивнула. В блокноте Швецова появилось двенадцать имен, написанных мелким, аккуратным подчерком. – У кого из них есть реальный мотив? Ну, что-то посущественнее «она стерва», «я ее боюсь», – он поднял на нее золотисто-прозрачные глаза.
Инга сама об этом думала все утро. Если бы знала наверняка, уже бы давно держала вредителя за шкирку. Видимо, это был риторический вопрос, Василий продолжил:
– Мне кажется, ключевая фигура здесь Борис Князев: его документы изымались целенаправленно. За что его уволили, кстати?
– Слил дело.
Швецов застыл:
– То есть как «слил»? Проиграл? И его уволили? – кажется, эту женщину не зря называют стервой и последней сволочью.
Инга покачала головой, заправила за ухо льняную прядь: