Дальше — интереснее.
В обеденный перерыв пани Маришка встретила пана Алекса, и место в её сердце отозвалось песней соловья. Вмешательством Этельки запах свежей выпечки заманил в уютное кафе молодых людей, чьи желания удивительным образом оказались равноценными. Алекс, скромный юноша с яркими, как зарницы, желаниями, едва ли рассчитывал увидеть пани Маришку за соседним столиком. Любовь, не любовь, а в двух одиноких сердцах определённо поселилась надежда.
Этелька любила такие желания: заветные, те, что меняют судьбы, переворачивают жизни. В Книге желаний они отмечались цветом маковых лепестков — ярким, решительным.
Под горбатым мостом фея попрощалась с речкой и устремилась к небу, низкому и седому. Узкие улочки провожали её мишурой и рождественскими огнями. Днём на площади у ратуши поставили ель. Пышущее жизнью дерево ждало своей очереди, чтобы принарядиться — и подарить горожанам настоящий праздник. Этелька покружила вокруг, потрогала колкие ветки, словно прощалась.
Часы на башне ратуши приглушённо пробили час ночи. И тут окошечко в светящемся циферблате, ровно над цифрой шесть, распахнулось. Угрюмый и неказистый, похожий на медведя, часовщик кряхтя выбрался на узкий балкончик и принялся протирать узорчатый витраж.
Этелька замерла в полёте. Часовщик казался ей лишним в предрождественском мире. Пятно сажи на золоте. И, признаться, пугал одним видом: мохнатыми бровями, серыми, как гранит, глазами и страшным взглядом. Такого взгляда Этелька никогда не видела у людей. В нём не светились знакомыми огоньками озорство, теплота, доброта или забота. От взгляда часовщика замирали мысли, казалось, раз — и обратишься в ледышку или невзрачный камешек. Бр-р-р!
Этелька встряхнула головой, показала язык спине часовщика и метнулась к серому небу.
* * *
В пышных кудряшках цвета вечернего солнца растаяли снежинки. Этелька стряхнула капельки с плеч и приосанилась. В конце-то концов, не она ли тут самая знающая и опытная фея?
В просторном холле звенел смех молоденьких стажёрок из провинции. Новички толпились у доски, которая занимала всю стену Большого зала. Обычно на ней горели разноцветные, от бирюзового до алого, огоньки — желания людей. Одинокая запись с пометкой зелёного цвета погасла на глазах. Феи дружно зааплодировали. Спустя мгновение за Этелькой появилась припозднившаяся Иоланта, встряхнула копной светлых волос, жалуясь на усилившийся снег, что помешал полёту.
— Ты славно поработала, — поздравила подругу Этелька. Иоланта улыбнулась.
Всё. День закончился, все желания исполнились, пусть об исполнении некоторых люди сразу и не узнают.