— Возьмите респиратор, — Снегурочка протянула маску, — вы подвергаете себя опасности! — Она вздохнула: — Хотели людей порадовать, а в результате получили панику, иски от одиннадцати пострадавших с отеком Квинке и девяносто пять заявлений на возмещение морального ущерба. Кустофарианцы и зелёные в знак протеста устроили пупочный флешмоб, а синие и грамматисты получили двенадцать мест в правительстве и шесть минут эфирного времени ежедневно. Акции «Доширака» рухнули, магнат Альмонд Тин купил контрольный пакет, и теперь здесь будет гранатовое дерево.
Несколько обалдевший от новостей Фёдор взял респиратор, надел и склонился к ушку девушки:
— Можно я ближе подойду? Пожалуйста! Понимаете, я никогда не видел такой ёлки! У неё же — как это? — хвоя. И запах. А ещё очень хочу поселфиться, я невесте обещал — хоть одну голограмму, пожалуйста!
Снегурочка посмотрела в честные глаза Фёдора, на рыжие волосы и милые веснушки, улыбнулась:
— Ну, если для невесты… Разве что на минутку.
Фёдор замер, его лицо почти касалось сизо-зелёных игл. Он втянул носом запах и закрыл глаза. Странно. Так непохоже на то, что он знал всю жизнь. Живую ёлку нашел, надо же!
Фёдор ухватился за ближайшую ветку, дёрнул — ладонь обожгло, но пушистая веточка оказалась в руке.
— Внимание! Административное правонарушение! — заорал робот, красный колпак Деда Мороза съехал на металлический затылок. На пути робота попался рулон моносетки — ячейки зацепились за стабилизаторы, и полотно потянулось за вёрткой машиной, которая пыталась схватить преступника.
Фёдор побежал вокруг ёлки, натыкаясь на тросы и распорки, вопя те самые выражения, которые давеча мысленно адресовал Снежанне. Робот катился позади и, несмотря на разматывающуюся моносеть, не отставал.
Замаячил перед носом выход. Фёдор рванул туда, поскользнулся, полетел кувырком, за спиной завопили сигналки — робот барахтался в натянувшейся моносети и вызывал подмогу. Мохнатый конус ёлки мотался от толчков и зловеще потрескивал.
Длиннокосая девушка уперла кулачки в бока, сиреневые глаза метали молнии. Под сапожками валялись респираторы. Девица шагнула к валяющемуся Фёдору.
«Всё кончено!» — подумал он, заелозил, чувствуя, как брюки на заду цепляются за бетон, поднял руку, словно зелёная живая веточка могла защитить от разъярённой фурии.
Снегурка хмыкнула, протянула Фёдору худую ладошку:
— Бежим!
День пятый
Фёдор нащупал край простыни, натянул на живот и почувствовал, что краснеет. Он и сам не мог понять, как же быстро всё получилось: вчера эта ненормальная чуть руку ему не оторвала, таща за собой по технологическим улицам и задворкам Индиополиса, а сегодня они проснулись в одной квартирной капсуле и даже в одной кровати. Фёдор зажмурился: нет-нет, ничего между ними не было, просто одно стандартное спальное место — больше ведь и не нужно одиночкам. Разве что у Вероники — так звали Снегурочку — есть возлюбленный на стороне. Да и как не быть у такой красавицы?