— Само! Я не знаю, мне так тепло и уютно было рядом с ним, а он на меня даже не смотрел. Несправедливо…
— Хи-хикс, — на Болтушка влюбилась, подначила сестру Флер.
— Он и на тебя не смотрел, — тут же отбрила Габриэль, — нужен ему твой шарм, он даже не почесался.
— Так, дочь, ещё раз, кому из молодых людей ты так рьяно выказывала знаки внимания и строила глазки? — решила внести ясность Апполин. Глава семейства до поры до времени благоразумно не вмешивался в разборки женской половины. Отложив вилку, он весь превратился в слух, старательно подмечая мелкие нюансы в поведении дочери.
— М-а-а-а-м!
— Я тебя внимательно слушаю.
— Ну, мам!
— И тем не менее, я жду ответа. Юная леди, не тяните резину. Кто этот мерзавец, разбивший сердце моей дочери?
— Это Гарольд Эванс, — выдала Габриэль, словно с головой нырнув в омут с ледяной водой.
— Доченька, я разочарована, тебе десять лет и ты должна уже понимать, что магглорождённый волшебник, как бы знаменит и силён он не был, тебе не пара.
— Я понимаю, но…
— «Но»?
— Меня тянуло к нему и в груди, вот здесь, — девочка коснулась тонкими пальчиками груди в районе солнечного сплетении, — солнышко загоралось, и было так тепло…
— О, Господи! — осела на стуле Апполин будто с неё разом выпустили весь воздух. Закрыв лицо руками, она сдавленно простонала. — Не может быть… только не это…
Конец интерлюдии.
Логово света.
Школа, школа, мы не скучали…
1 сентября. Чемодан. Вокзал. Хогвартс…
Вагончик тронется, перрон останется. Пронзительный паровозный свисток заглушил прощальные слова родителей и родственников. Дети гроздьями высовывались в открытые окна, размахивая руками и что-то крича в ответ. Гул стоял, как на побережье во время шторма. Дверь, подхваченная телекинезом, отделила купе от коридора. Сразу сделалось на несколько тонов тише. Опередив меня на мгновение, Дафна взмахнула палочкой, тусклое свечение развернувшегося заклинания окончательно избавило нашу компанию от постороннего шума.
Платформу заволокло паром, звонко клацнув автосцепками, Хогвартс-экспресс начал медленно набирать ход.
— Поехали, — пробормотал Генри, провожая удаляющийся вокзал тоскливым взглядом. — Гарольд, это правда? Про МакГонагалл…
— Правда, — буркнул я.
— Хреново, — высказал Генри всеобщее мнение.
— Манеры, молодой человек. Следите за манерами, — изрек замечание я. — С нами дамы.
— Сюзерен, вы не обидитесь, если я вам укажу маршрут движения прямиком в заднепроходное отверстие? Леди, нижайше прошу извинить меня за портовый лексикон. Я в печали, сюзерен.
— Не ты один, и да, топай сам туда.