«Мушка хранит моё сердце, подаренное тебе много лет назад». Эта фраза стала следующим ключом, следующей загадкой.
В начале века в моду вошли перстни с тайниками. Благо, времена великой отравительницы Марии Медичи давно миновали, поэтому их использовали под нюхательные соли…
В архивах знаменитого деда, выкупленных у парижского старьевщика, Михаэль нашёл чертежи изготовления тайника в кольце со сравнительно небольшим овальным камнем. Внутри него должно было храниться миниатюрное золотое сердечко. Ираида помнила, как муж не спал, изучая «Мушку»: форма изумруда точно совпадала с тем чертежом. А фраза, оставленная в письмах, недвусмысленно подтверждала его предположения.
Помог случай и она, Ираида.
Заснув за рабочим столом, Михаэль стряхнул перстень на пол. Супруга подобрала его, заметила, что от падения шинка сместилась в сторону, возвращаясь в положение окантовки крыла драгоценной мушки. Ираида защелкнула замочек, трансформировав ее в брошку. Чуть повернув, заметила, что и окантовка другого крыла стала также подвижна. Осторожно потянула его в сторону, заметила еще один миниатюрный замочек-щеколду, замаскированную под фрагмент крыла. Изумруд подался в сторону, показывая плоское углубление в ранте, под камнем. В нем притаилось золотое сердечко с тончайшей гравировкой на немецком: «Моё сердце в твоих руках».
Ираида вздохнула.
Она его тихо ненавидела, это кольцо: оно сгубило мужа.
Мало того, что исследуя его, изучая его судьбу, Михаэль совсем забыл о ней, тогда ещё нестарой женщине. Новость о тайнике вообще лишила его сна, сведя в скором времени в могилу.
Ираида тяжело вздохнула, покосилась на молоденькую соседку: та спала, неловко подставив под голову кулак. Пожилая женщина тихо позвала её:
— Стеша, друг мой.
Девочка встрепенулась, бросилась к ней. Сонные глаза моргали по-детски беспомощно. Ираида улыбнулась.
— Иди, душа моя, домой. Спи. Я свежа как майская роза, — она усмехнулась.
Девушка хотела остаться. Ираида умела настоять на своём.
Выпроводив соседку, она еще постояла у двери, прислушиваясь к шагам на лестничной клетке. Приглушенно ухнул бас Егора:
— Да мы не спим, чай пьем…
Хлопнула входная дверь.
Ираида осторожно прошла в кухню. Тонкий тюль замер, словно дыхание снежной королевы.
Пожилая женщина не зажгла свет.
Бесшумно достала длинный кухонный нож и опустилась с ним на пол, рядом с мойкой. Старческие руки плохо слушались, тесак то и дело выскальзывал из пальцев, норовя полоснуть. Но Ираида методично выковыривала светло-салатовую замазку, очищая по периметру одну из плиток.