— Между своим никудышным лордом и Олтаном МакРгосом? — с нарочитой надеждой спросил папа, доставая свой бутерброд из мешка, видимо собранного для него прислугой.
— Нет, папа, ты что! — воскликнула я. — Между моими самым невероятным в мире лордом и… его библиотекой.
Отец подавился, закашлялся, посмотрел на меня и произнес:
— Да, дела… а главное выбор-то какой!
— Сложный выбор, — вздохнув, согласилась я.
— Я бы даже сказал — наисложнейший! — родитель мрачно взирал на меня.
И я с ним была полностью согласна — выбор предстоял наисложнейший. Но я не относилась к тем, кто долго пребывал в унынии… ну кроме всего этого сегодняшнего дня, а потому с энтузиазмом приняла решение:
— От помолвки до свадьбы месяца три времени — я успею все прочитать!
— А давай год! — поддержал отец.
— О, а так можно? — воодушевилась я.
Папа посмотрел на меня как-то странно, но, поразмыслив, иронично произнес:
— Арити, девочка моя, не должен был бы я тебе этого рассказывать, но, учитывая все обстоятельства, и тот факт, что он лорд… можно, солнышко, тебе все можно. Вить веревки из влюбленного мужчины — ваше, женское, самое любимое дело.
— Правда? — удивилась я.
— У мамы спроси, у нее в этом бооооольшой опыт, — правда папа, почему-то, этому рад явно не был.
Но в одном он был прав — нужно будет спросить у мамы. И я, раскрыв книгу, начала читать плохо доступные мне строчки — ночь все-таки. Но один из расположившихся за деревьями солдат, принес мне факел, поставил его на границе моего защитного круга, был искренне осыпан благодарностями, и я погрузилась в чтение. А потому когда пришел Барт, и мрачно произнес:
— Лгунья!
Не отрываясь от книги, привычно ответила:
— Сам такой.
— Дети, хватит, — отец поднялся. — Мама как?
— Спит, хорошо все с ней, — Барт отвечал виновато, потому, что дал себя обмануть и не сберег, а должен был, по мнению отца.
* * *
Со свадьбой затянуть не получилось. Несмотря на то, что я даже поговорила с мамой, научилась делать большие невинные глазки, чуть не плакать и говорить обреченным голосом «Хорошо, любимый, если для тебя это так важно… важнее меня…» Все равно ничего не вышло. Зря только позорилась.
Да еще и как опозорилась — с размахом.
Рэймонд: «Арити, ты выйдешь за меня замуж?»
Я: «Что, уже?»
Мои большие невинные глазки. Да, у меня было мало времени на тренировку, но они у меня получились, и получались… только почему-то в тот момент вообще не подействовали.
Рэймонд: «Арити, еще раз — ты выйдешь за меня замуж?»
Я: «Так сразу?»
В моих больших невинных глазках заблестели слезы. Тренировалась вообще на ходу, но натренировалась!