Путь к власти (Звездная) - страница 4

— Не бойся, Исея, — поднялась Делайя, гордо плечи расправила, — разве не ты учила меня? Разве не сумею я воцариться в сердце и доме вождя? Сумею! Не печалься, Исея. Пойду я, воды принести нужно, отец скоро вернется, а пить-то и нечего.

— Дойти бы до его дома, — прошептала старуха, глядя вслед внучке, — дойти бы… Чует мое сердце беду.


Улыбаясь шла Делайя за водой. Для мытья и животных воду рабы из реки носили, а для питья только женщины рода, другим к колодцу подходить нельзя — высохнет.

Неторопливо потянула бадью деревянную, перелила воду в ведра, резьбой украшенные, посмотрела на солнышко. Красивым был закат, словно оделось красно солнышко в сверкающие одежды, да красовалось перед ночью…

— Твоя красота и солнце затмевает, Делайя! — неприятный, скрипучий голос.

Обернулась девушка, улыбнулась старой Линнесе.

— Спасибо, бабушка, — поклонилась низко, почтительно.

— И добра, и умна, и красива, хорошую жену вождь выбрал, — продолжила старуха, — правильно выбрал.

Не ответила Делайя, только улыбнулась шире, и знала ведь, что Линнеса тенью за Хориде ходит, а все равно приятны ее слова были.

— Ох, молодая ты, сильная, — продолжила старуха, — а у меня за оградой бадья с медом упала, не поможешь ли?

Насторожилась Делайя… Не сложно помочь, но ночь сегодня нехорошая, за ограду городища выходить опасно. В эту ночь племя Волков звериным становится, облик человеческий теряет. Коли не скроешься за частоколом, жрецом заговоренным, не спастись от племени Волков… Каждый год в племени Белого Тигра нет-нет, да и родятся несколько волчонков. И может удалось бы позор скрыть, да Волки за своими детенышами сами приходили, неся бесчестье в семью, что не сумела охранить своих женщин. А и отказать нельзя, женщина старая, уважаемая.

Старательно подбирала слова Делайя:

— Помогла бы с радостью, да… тяжел мед, не вынесу я. Идем, позову Шера, он поможет, а я с вами схожу, прослежу, чтобы нес аккуратно.

Умна Делайя, поняла это и Линнеса, да только змея двумя клыками жалит. Улыбнулась, закивала, а сама рукой подозвала тех двоих, что за срубом ждали.

— Идем, Делайя, — старуха отвернула ее от воинов чужого племени, — поторопимся, вечереет уж.

А девушка взять ведра не торопится, селение оглядывает — тишина вокруг, не видно никого… страшно стало. Обернулась резко, вздрогнула, на шаг отступила:

— Что же ты, Линнеса, ты же почтенная женщина, — говорит, а сама глаз не сводит с двух воинов, что в руках держат пеньковые веревки, — не губи меня…

Не смогла ответить старуха, но ухватила за локти крепко, удивив силой. Подскочили два воина из чужого племени, стянули руки веревкой, попытались кляпом рот закрыть. Но тут открылись ворота городища, и закричала Делайя изо всех сил: