Раненный спрыгнул, хромая подошел, замахнулся неспешно, словно пугая, да ударил больно, так что слезы из глаз. И только затем кляп вынул, разрезав веревку.
— Руки развяжи, занемели совсем! — просить не хотела, но усмирила гордость.
— Развяжу, — воин из неизвестного племени стянул повязку с лица, — а что получу, за доброту свою?
Тяжело было смолчать, но женщины племени Белого Тигра умели склоняться, чтобы затем удар нанести.
— Что заслуживаешь, то и возьмешь, воин, — тяжело слова дались Делайе, да не могла иного сказать.
Подошел, разрезал веревку, молча смотрел, как растирает девушка запястья, как разминает ладони. Странным стал взгляд воина… тяжелым. Как у вождя.
Улыбнулась ему Делайя, ближе шагнула, заглянула в глаза узкие, на все виденные ею непохожие… Положила ладонь поверх ятагана, что держал воин ослабевшей рукой… Сильны женщины племени Белого Тигра. Хоть и не сопровождают мужей и отцов в походах, а учатся детей, да честь свою защищать! Не ждал удара воин из неизвестного племени, так и пал на колени, с открытым от удивления ртом…
И так же резко рывком вынула из умирающего тела ятаган, обернулась ко второму воину. Пусть силен воин, но лучше умереть, чем стать раррой в племени Черных Волков. Стояла уверенно, сжимая тяжелый клинок двумя руками.
— Ведьма! — крик его был страшен. — Змея!
Развернул коня, в руке копье, в глазах решимость. Знала Делайя, что не уйти от копья, что проткнет он ее тело, но не желала просить. Горды дочери в племени Белого Тигра.
Воин замахнулся, блеснуло алым на острие восходящее солнце, даже ветер степной словно притаился, а Делайя стояла спокойно, готовая встретить свою смерть.
И смерть настигла… не ее… Завалился хрипя воин из чуждого племени, упал, заливая кровью круп встревоженного коня…
Озирается вокруг Делайя, вглядывается в светлеющие очертания холмов… И прижимает руки к лицу, увидев тех, что смерть несли… Воины племени Черного Волка… И поздно бежать, даже если лошадь стоит в пяти шагах, не более… И напрасно просить о пощаде — воины волки не ведают жалости!
Вскинула голову, посмотрела на тех, кто приближался неспешно… Пешком…
— Я ли не дочь отца своего, великого воина, — прошептала Делайя, — мне ли покорно ждать гибели!
Быстрой тенью метнулась она к лошади, легкой ласточкой взлетела в седло, схватив поводья, ударила лошадь, заставляя ее мчаться прочь… Лошадь захрипела, взбрыкнула и остановилась как вкопанная.
Как оказался впереди, Делайе было неведомо, но воин держал лошадь крепко… за горло держал. Молча смотрел на девушку и не говорил ни слова. Окружили лошадь остальные волки. Словно забыли слова, смотрели молчаливо, неодобрительно. Кожа у воинов Черного Волка смуглая, волосы прямые, цвета воронова крыла, а глаза серые, холодные, волчьи… Взглянешь в такие, самой волком выть хочется, настолько страх нестерпимый.