– Интересно, как сейчас живут те девушки, которым суждено провалиться сквозь землю, чтобы затем появиться в Кеприи?
Я с интересом глянула на девушку: она что, правда перед этим куда-то провалилась?
– Вообще-то им уже суждено оставаться в этом мире до самой смерти, – усмехнулась я. – Так что если они и провалятся, то уже не в Кеприю, это точно.
– Как грустно, – как-то померкла Вера. – Ведь это было самое интересное в их жизни, а теперь они и не узнают про тот чудесный мир?
– Не понимаю, чего ты грустишь, – безразлично пожала я плечами. – Одной незадачливой сироте все-таки придется навернуться в загадочную глубину… Правда, я не знаю, что с ней случится. Скорее всего, упадет она завтра же и канет в небытие. Ведь ты-то здесь. А остальные и не догадываются о том, что могло бы приключиться в их жизни, так что не о чем и жалеть.
Вера замолчала, мрачно прихлебывая из своего стакана: похоже, я ее не убедила. Что толку жалеть о других: это не значит, что остальные девушки восприняли путешествие, как нечто захватывающее; скорее всего, они каждый день проклинали судьбу, занесшую их в этот негостеприимный мирок, где за каждым углом подстерегает опасность и нет привычных бытовых удобств.
Я смотрела на небо, усыпанное яркими звездами. Здесь они ближе и ярче, чем в Кеприи: там звезды напоминают таинственных восточных красавиц, открывающих миру лишь сверкающие загадкой глаза. Все остальное надежно скрыто дымкой серого тумана, простирающегося на высоком небе. И светлеющая полоска рассвета, зазывающая близняшек в путь дня, была не красной, а золотисто-оранжевой. Да, уже скоро рассвет. Задумавшись, я не заметила, как ушла Вера. Прихлебнув из чашки давно остывший кофе, я выплеснула остатки на улицу и зашла на кухню, тщательно прикрыв за собою дверь: неизвестно, сколько зим придется провести моему жилищу в ожидании визита своей хозяйки.
Разбудив Веру, я оглядела комнату, вспоминая, все ли дела завершила в прошлой жизни: впереди ждала Кеприя с ее чудесами и неординарными жителями. Дверь заперта, ключи на кухонном столе, все розетки отключены, форточки закрыты…
Сонная Вера стояла напротив меня, держась за лямку сумки так, словно это сумка незыблема, а Вера – лишь болтающаяся цацка для украшения. Вздохнув, я перекинула через плечо свой рюкзачок и приготовилась.
Ждать пришлось недолго: воздух в комнате засеребрился магией Хранителя. Неопределенный туман становился все более осязаем, пока на меня не уставилась я сама пятилетней давности. Девица в розовом платьице с фиолетовым отливом вздрогнула и рассыпалась на множество разноцветных змеек, закружившихся вокруг нас с Верой в сумасшедшем хороводе.