— Что это был за клиент, и сколько времени вы провели вместе?
— Это был комиссионер Хуан, ваша честь, живущий на этой самой улице во втором постоялом дворе. Но дождаться его мне не удалось. Он мне только что повстречался по дороге сюда, и он утверждает, что наша встреча была назначена не на вчерашний, а на нынешний вечер. Вероятно, когда мы договаривались два дня назад, я его неверно понял.
— Достаточно, — прервал его судья. Он подал знак писарю зачитать показания Вэня.
Антиквар подтвердил их правильность и приложил к документу большой палец.
Судья разрешил ему удалиться и, вызвав Цзя Юйбо, сказал:
— Кандидат Цзя Юйбо, сообщите суду, что вы делали после ужина?
— Имею сообщить, — начал Цзя, — что я ушел с ужина, поскольку неважно себя чувствовал. Я намеревался пройти в умывальную при ресторане, но по ошибке зашел к куртизанкам в гардеробную. Тогда я попросил служанку проводить меня до умывальной, после чего покинул «Журавлиный домик» и пешком отправился к парку. Примерно до полуночи я гулял по его аллеям. Когда я почувствовал себя лучше, то вернулся в гостиницу.
— Так все и запишем, — сказал судья.
Когда поэт приложил большой палец к протоколу, судья стукнул молотком по столу и провозгласил:
— Дело о кончине куртизанки Осенней Луны остается на рассмотрении до получения новых сведений.
На этом он объявил о закрытии заседания. Прежде чем подняться, он повернулся к Ма Жуну и прошептал:
— Ступай и отыщи комиссионера Хуана. Затем побывай в «Журавлином домике» и в гостинице, где живет Цзя. Проверь его показания. Потом сразу же возвращайся и обо всем мне доложи.
Обернувшись к Фэн Даю, судья сказал:
— Я хотел бы побеседовать с господином Дао наедине. Не отвели бы вы нас куда-нибудь, где нам не будут мешать?
— Разумеется, господин! Я провожу вашу честь в садовую беседку. Она находится на заднем дворе, возле женских покоев. Посторонние туда не заходят.
Он мгновение поколебался, потом довольно робко спросил:
— Если мне будет позволено заметить, ваша честь, то я не вполне понимаю, почему вы решили оба дела оставить открытыми? Рядовое самоубийство и смерть от разрыва сердца... Я бы посчитал...
— Ах! — небрежно бросил судья Ди. — Исключительно из-за того, что мне хочется побольше узнать о подоплеке этих дел. Так сказать, для порядка.