Фэн открыл рот, чтобы заговорить, но она покачала головой и положила ему руку на плечо.
— Я люблю своего отца, господин. Ради того, чтобы ему помочь, я готова на все. Действительно, ходили слухи, что много лет назад мой отец совершил поступок, из-за которого его можно было шантажировать. Ночью я выскользнула из дому и направилась в Красный павильон.
Я вошла туда незамеченной. Ли Лянь сидел за столом и что-то писал. Он заявил, что мой приход для него несказанная радость, пригласил сесть и сказал, что всегда верил, что наш союз предопределен Небесами. Я пыталась выведать у него о преступлении, в котором якобы подозревался мой отец, но он упорно уклонялся от прямого ответа. Тогда я сказала, что убедилась в его лжи, поэтому немедленно возвращаюсь домой и все расскажу отцу. Он вскочил, обзывая меня ужасными словами; сорвал у меня платье с плеч, шипя, что прямо сейчас овладеет мной. Я не решилась звать на помощь, поскольку вошла к нему тайно и, если бы об этом стало известно, моя честь, как и репутация отца, были бы запятнаны. Я считала, что в силах справиться с ним сама, и сопротивлялась изо всех сил, царапая ему лицо и руки. Он обращался со мной крайне жестоко. Вот доказательства.
Не обращая внимания на протесты отца, она спокойно распустила пояс, сбросила платье с плеч и продемонстрировала судье свой обнаженный торс. Судья заметил желтые и красные кровоподтеки на плечах, на левой груди и руках. Она снова накинула платье на плечи и продолжала:
— Во время нашей борьбы бумаги на столе сдвинулись в сторону, и я заметила лежавший под ними кинжал. Я притворилась, будто собираюсь ему уступить, но, когда академик отпустил мои руки, чтобы я смогла развязать пояс, схватила кинжал и предупредила, что убью его, если он не оставит меня в покое. Но он хотел снова броситься на меня, и тогда я вслепую взмахнула кинжалом. Из его шеи брызнула струя крови. Издав ужасный клокочущий звук, он рухнул на стул.
Я была в панике. Через парк я бросилась домой и обо всем рассказала отцу. Остальное он сообщит вашей чести сам.
Нефритовое Кольцо легко поклонилась и засеменила по ступеням вниз из беседки.
Судья Ди вопросительно посмотрел на Фэна. Управляющий потеребил бакенбарды, откашлялся и покаянным голосом начал:
— Я пытался успокоить дочь, господин. Объяснял, что, разумеется, она не виновата ни в каком преступлении, потому что женщина имеет законное право защищаться любыми способами, если ее пытаются насиловать. С другой стороны, я считал, что для нас обоих будет нежелательно, если дело получит огласку. Ее честь оказалась бы запятнана, и, хотя слухи о моей причастности к этому старому делу безосновательны, мне не хотелось, чтобы все это снова всплыло. Поэтому я решил избрать... э-э... довольно нестандартную тактику.