– Вот именно. Вместе с братьями мы съели простой завтрак. Помолились за успех нашего предприятия и за падение Читэма и его язычников, и к тому времени, когда появился шарабан, все мы уже стояли на улице.
– А что вы делали на следующий день?
– Как обычно, я вернулся домой, но выходить больше не стал.
– Ну, а вчера вечером?
– Когда Орум упал с колокольни, мы присоединились к толпе зевак, но, как только стало понятно, что помочь ничем не сможем, мы покинули деревню и вернулись домой.
– Благодарю вас, мистер Хьюз, – инспектор закрыл свой блокнот. – Вы мне очень помогли.
– И что, теперь я могу идти?
– А вас никто и не держал. Можете. Я узнал все, что хотел. Но, если хотите, вы, конечно, можете допить свой чай.
– Спасибо, нет. Я сейчас же покину это гнездо порока и разврата и вернусь к своему делу.
– Как пожелаете. Всего хорошего.
Хьюз вышел, ни разу не обернувшись.
* * *
– И где же вы научились так проводить допрос, миледи? – спросил инспектор, когда мы уже вернулись домой и вносили изменения в «доску расследований» в столовой.
– Вы это о чем? – спросила миледи. Она делала пометки на доске и слушала инспектора не очень внимательно. – А, это вы про Америку?
– Именно, – ответил Сандерленд. – Это было проделано просто блестяще.
– Это так, мелочи, которым мы научились в прошлой жизни. Но, как ни странно, мы говорили об этом всего пару дней назад. Понимаете, люди рады рассказать вам все, что они знают, – надо только создать соответствующую атмосферу, и тогда они будут говорить без передышки. Запугивание тоже имеет свои преимущества, но это когда надо поставить человека на колени. А пытки – это какое-то средневековье, вы не согласны?
– Некоторые из моих коллег с вами не согласятся, – сказал инспектор. – В жизни мне приходилось наблюдать, как признания выбиваются из подозреваемых. Но я всегда был за менее жесткий подход. А вам надо читать лекции для нашей службы.
– Боюсь, что самые жестокие из ваших коллег-офицеров не обратят никакого внимания на немного чудаковатую леди, питающую слабость к сентиментальным мелодиям и бренди.
– И все-таки он никогда бы не сказал о своей поездке в Америку, если бы его об этом спросил я, – улыбнулся инспектор.
– Думаю, что не сказал бы. И мне, я думаю, он тоже ничего бы не сказал, если б я задала ему вопрос в лоб. Вся штука в том, чтобы найти способ разговорить их.
– И теперь мы знаем, что он мог иметь доступ к вашим таинственным грибам. Хотя не знаю, поможет ли это нам…
– Честно говоря, – миледи все еще не отходила от своей доски, – я тоже в этом не уверена. Он становится подозреваемым в убийстве Орума, но на два других убийства у него есть алиби. Согласна – слабое и никем не подтвержденное, но в обоих случаях он заявит, что в момент преступления находился в другом месте.