Мои плащ и платье, его рубашка и штаны, шурша, упали на пол. Скрипнула кровать, принимая вес наших тел. А моя рука легла Эрриану на спину. Прошлась по ложбинке позвоночника. Разгоряченный. Мощный. Твердый, как сталь, в своих намерениях. И я, податливая, словно ртуть, в его руках.
Тяжесть тренированного мужского тела вжала меня в простыни. Я ощущала ее и наслаждалась ею. И пила эту звездную кристальную ночь. Время наших с Эррианом откровений, признаний, для которых не нужны слова. Мы говорили телами, признавались в любви и отдавали себя друг другу без остатка.
Мои пальцы скользили по его спине, чувствуя, как под ними перекатываются жгуты мышц. Мой висок опаляло хриплое дыхание темного. Да и мне самой не хватало воздуха в этом диком водовороте. Наша страсть, ярость, отчаяние, надежда, несдержанность и желание насытиться друг другом сводили с ума. Мы были на грани, балансируя и не боясь сорваться. Потому что знали — лишь в падении будем по-настоящему живы.
Возбуждение. Его. Мое. Оно, рожденное из прикосновений, близости тел и душ, было упоительным. Ладонь темного легла на мое бедро, скользнула ниже, еще ниже. Вызывая волну насаждения. Вырывая из груди стон, заставляя дрожать.
— Ты. Первый, — смежив веки, выдохнула я.
Признание, которое заставило Эрриана на миг замереть.
А когда распахнула глаза, то увидела взгляд, в котором плясало бешеное пламя. Горячее дикое пламя… И упоительная нежность прикосновений. Он приручал меня, давал возможность привыкнуть. Но мне хотелось больше. Быстрее. Мне хотелось его всего.
Кто первый из нас сорвался? Не знаю. Не знаю и не хочу знать. Когда холод ночи превращается в пожар, когда не слышишь звуков, не видишь ничего вокруг, только его. Какая, к демонам, разница?
Браслеты на его руках раскалились, но никто из нас не заметил этого.
Его толчки в моем теле. Его губы на моей коже, мои отметины, располосовавшие его спину, и удовольствие, накрывшее волной, которая крутила нас, переворачивая, меняя небо и землю местами, даря фейерверк ощущений, ярких красок, острых, оголенных чувств.
Мы не просто хотели обладать друг другом. Это было нам жизненно необходимо. Мы не сдерживались. Поцелуи-укусы. Отметины, которыми мы клеймили друг друга. Толчки тела, вбивающегося в тело. Он — мой. Я — его. Мы — одно целое.
— Я хочу, чтобы ты кричала для меня. — Это были последние слова, которые я запомнила, прежде чем забыться, утонуть в удовольствии, которое дарил темный.
И я кричала до хрипоты. Выгибалась, подаваясь ему навстречу. Мы сливались, чтобы умереть и родиться вновь. Это была наша звездная ночь. Темная, холодная, зимняя. Наша.