– Прощайте братья, для меня было честью быть рядом с вами в последние минуты.
– Это было веселее чем я думал.
– Достойно!
– Ча Сун, нанеси удар, это твое право!
– За Чеееебоооооолей!!!
…
«– Сын я ушел вслед за мамой, действуй по плану. Так жалко, что не увижу внуков! Люблю тебя. Папа.»
В этом весь отец, короткое сообщение, в все… Со стороны, где он дрался раздался взрыв. Не такой как «Ярость стихий», по шуму и разрушениям так вообще ни о чем, но накатывающийся на нас вал имперской пехоты неожиданно захлебнулся. Враг шел, прикрываясь щитами магов, а Чинхва по сложившийся тактике сосредоточили на них огонь тяжей. Рано или поздно вражеская пехота дойдет до нас или пулеметы перегрузят магическую преграду.
Но неожиданно тонкие мерцающие пузыри смело ураганом, который шел от места гибели отца. И ничем не останавливаемые очереди автоматических пушек и крупнокалиберных пулеметов прошили скученные колонны нападающих смертельным огнем. Имперские штурмовики были вынуждены идти толпой, чем меньше площадь щита, тем дольше и эффективней он будет защищать, но сейчас эта тактика сыграла против нападающих. Пули прошивали сразу несколько человек, а подключившиеся стрелки довершили разгром.
– Чхоль, отступай к поместью, твой отец запустил «Поглощение магии», видно у них не было другого выхода, но наша оборона в любом случае просядет.
– Чинвиде?
– Они в основном развивали физику тела, так что преимущества перед пехотой останется, правда теперь не такое впечатляющее. Поэтому и приказываю тебе отойти, имперцы могут захватить поместье с любой из сторон.
– Я понял, дед. Скоро буду.
…
Как описать последние часы Чеболя Чинхва? Столько героизма, смелости и силы воли я не видел никогда прежде. Люди шли на смерть даже тогда, когда надежды не было. Хотя почему даже? Надежды не было уже давно, но была вера в непоколебимость Чеболя, вера в то, что подвиги свершенные сегодня послужат чести клана завтра!
Многие эвакуировали семьи подальше от конфликта, у большей части пехоты жены и дети вообще никогда не жили на территории главной усадьбы, сотни тысяч родственников – давно обычные граждане Империи, проживающие как в Чинхоне, так и в других городах Кореи. Но все они носят на лацкане пиджака или изящном отвороте платья герб клана и гордятся своей принадлежностью к нему. Ради этого, ради чести и гордости тех, кто работает на Чеболь десятками поколений, сегодня умирали лучшие из лучших бойцов Чинхва.
Полусотни Чинвиде оставались в зданиях даже после того, как противник в очередной раз отодвигал черту фронта. Прятались и ждали, а когда имперская пехота занимала очередную высотку, новое убежище превращалось для них в персональный ад. Клановая пехота цеплялась за каждый клочок земли, и пока взвод не терял последнего солдата, противник не мог продвинуться вперед.