А я, подойдя вплотную к тем, кто не смог от меня улететь, стал фиксировать у них симптомы различных отравлений. Разобравшись в этом вопросе и мысленно подкорректировав дозировки и действия ядов, я добил их мечом и ушёл. Никто, из тех воинов, что пошли вместе со мною, так и не подошёл к убитым животным, со страхом смотря, как на них, так и на меня. Я же сделав необходимые выводы, возглавил их, и мы двинулись обратно, каждый думая о своём.
Но если мои мысли, трудно было прочитать на моём нахмуренном от анализа ядов лице, то на их бесхитростных лицах, все читалось как по книге. Ну да ладно.
Как только мы вышли из деревни, я раздал отравленные стрелы своим воинам, предупредив, что все они смертельны, а себе оставил десяток дротиков, которые нёс в руке, завёрнутые, как в тубус в кусок крокодильей кожи и который был крепко связан растительными волокнами.
Первые сутки похода, прошли спокойно, мы шли быстрым шагом, преодолевая пустынную саванну и оставаясь изредка на отдых. Ночью, выставив охрану, отдыхали.
Мне приходилось спать вполглаза, по-прежнему не доверяя никому, но всё обошлось. С утра, позавтракав, мы продолжили поход. К вечеру дорога, которой и видно не было, привела нас к реке, вдоль которой предстоял дальнейший наш путь.
Возле неё был водопой, на которые приходили окрестные животные, одно из которых, мы ненароком вспугнули. Тройка гепардов исчезла ещё раньше, а вот красавец леопард, решил подзадержаться, показывая нам, что он не намерен уступать водопой без боя.
Я уважал его чувство собственного достоинства и поэтому дал ему шанс, спокойно удалиться прочь от нас, но он им, к сожалению не воспользовался. Подобравшись перед прыжком и наставив на меня свои жёлтые глаза, он стал подкрадываться ко мне, словно я был, каким-то диким козлом, ну козлом то я был, в переносном конечно смысле, но то, что не диким, это факт!
Не знаю, может во мне что-то проснулось от звериного. Может моя душа, душа белого человека и неудавшегося фармацевта, вошла в симбиоз не только с телом негра, но и с его духом, но я вдруг, стал чувствовать некоторые моменты в дикой природе, которых не чувствовал до этого никогда.
Я точно уловил момент, когда леопард, сжатый словно огромная пружина, прыгнет на меня, и метнул ему навстречу своё копьё.
Встретившись в воздухе, они столкнулись, и одно проникло в другое, отбросив пронзённое тело, далеко сторону и оставив там умирать, мешая подняться на ноги.
Леопард был ещё жив, когда я подошёл к нему и посмотрев в его яростные жёлтые глаза, сказал ему:
— Извини братан, но это я здесь хозяин, а не ты и отжав его с оскаленными зубами голову своим щитом, вонзил мачете ему в грудь.