Ближе к городу она слегка опомнилась. Ведь догонят и вернут. Заставят жить над этим подвалом. НЕ МОГУ!!! Этого я точно не могу. Через многое ей уже приходилось в себе переступать, бросать друзей, может даже любовь. Ведь было же что-то такое в школе. Настоящее. Но все вокруг говорили ей, что это детство и всё пройдёт, не надо жизнь портить. Впереди — карьера и богатые поклонники. Муж миллионер.
На самом деле, впереди был этот подвал. Говорил ей Мих, что деньги в девяностые без крови не делали, и все, кто тогда нажился — по локоть в крови. Тут она опять вспомнила локти лощёного и богатого Андрея Павловича. Локти, на которые брызгала кровь из глазницы ребёнка — мальчика пяти лет, которого Прохоров пытал на глазах у родителей. Её опять затошнило.
Что делать, куда бежать? Домой нельзя. Хорошо, что мать уехала в Таиланд и жила там со своим новым другом. Там её не найдут. Подруги — светская тусовка из семей таких же олигархов. Прав был Мих — у каждого них есть свой подвальчик, и свои скелеты в шкафу. Мысли её от быстрой езды прояснились. Машину надо бросать срочно. В ней полно электроники, и её найдут сразу.
Притормозив возле компании загулявших кавказцев, она выбежала из машины, оставив ключ в замке и дверь открытой. После чего побежала в обратную сторону, к станции метро, которую только что проскочила. В далёкие школьные годы Мих угнал по её просьбе машину покататься, а потом так же оставил на улице возле потенциальных лохов, готовых взять на себя чужую шалость.
Эх, Мих, где-то ты сейчас? Кому ещё предложения делаешь?
Наташка. Её ПАПа не знает, и её номера телефона нет нигде в моих записных книжках. Телефон Наташки она помнила наизусть со школы, ещё старый, проводной. Может, не выбросила ещё этот хлам? Если нет, то можно доехать и без звонка. Да и звонить нельзя, по телефону её найти могут.
— Чёрт, про телефон забыла.
Всю электронику Светлана вынула и, завернув в пластиковый пакет, хотела уже выбросить в урну. Но вдруг вспомнила про тот угон. Мих говорил, что надо прокладывать ложный след. Она огляделась. На шоссе стояла фура дальнобойщика, сам он шёл к ларьку у метро.
Видно — поесть, выпить или уколоться приспичило. Она подошла к фуре и засунула пакет между кабиной и контейнером, в надежде, что если и выпадет, то за городом, и это добавит ей время для побега. Куда бежать? Как и на что дальше жить? Эти мысли она гнала от себя. Наташка — больше некуда. Да ещё не попадать в обзор камер наблюдения, или маскироваться. Много она узнала тогда, участвуя в преступлении. Весело было. Хорошо. Куда всё это ушло?. Та лихость и бесшабашность? Где та Светка?