– Расскажи мне подробнее о свойствах заклинания иссушения.
Бровь Корисы удивленно изогнулась. Некромантка молча прислонилась к высокой спинке кресла, внимательно глядя на сидящего напротив Рэйвана.
– Меня интересуют возможные последствия применения данного заклинания. Некие побочные эффекты. Они существуют?
– Деверукс не рассказывал тебе об этом?
При упоминании ненавистного родственника Кристиан стиснул челюсти, но сдержался.
– Мне интересно исключительно твое мнение. Приходилось ли тебе использовать иссушение?
Уголок губ Корисы дрогнул, а взгляд стал темнее. Сдерживая не подобающее ее почтенному положению смятение, профессор едва кивнула.
– Война принесла нам многие испытания, мальчик мой. В том числе и повод для использования многих боевых заклинаний. Даже мне, сидящей в пыльном кабинете.
– Так поделись своими знаниями. – Рэйван выжидающе глянул на нее. – Могут ли с жизненной силой, поглощенной данным заклинанием, частично передаться воспоминания, чувства, либо… часть души?
– Ты прав, – неспешно кивнула Кориса. – За это свойство и не люблю его. Подобные заклинания, как правило, не применяются к чистой душе. А смешать свою душу, свои чувства и воспоминания с той чернотой, что таит душа врага, может оказаться слишком тяжелой ношей. Но почему ты спрашиваешь об иссушении?
– Всего лишь восполняю пробелы в познании собственной сути, дорогая Кориса, – натянуто улыбнулся Кристиан.
– Что же еще ты хотел узнать? – Профессор тактично сделала вид, что поверила его словам.
– Но есть ли вероятность получить воспоминания, утерянные самим субъектом, подвергшимся воздействию иссушения?
– Несомненно. Воспоминания не исчезают бесследно. Пусть порой их не помнит наше сознание. Но это как летопись души, выжженная на ней и не стираемая ни одним заклинанием. Можно навести морок или чары забвения, что так сродни щиту, который отделяет их…
– Точно! – Рэйван неожиданно поднялся, нервно усмехнувшись и хлопнув ладонями по столу. – Щит. Щит, Кориса! Это просто щит. Наверняка он.
– Да о чем ты, боги? – разволновалась профессор, тоже вставая с кресла.
– Воспоминания возвращаются из-за свойств «призрачности». Почему я об этом сразу не подумал? – Кристиан от души поблагодарил растерянную Корису, поспешно покидая кабинет и возвращаясь к себе.
Полностью уйдя в свои мысли, он не обращал внимания на снующих в коридорах студентов. Те привычно в испуге расступались при виде мрачного ректора, начиная шептаться и обсуждать последние сплетни. Но Кристиан был слишком оглушен пришедшим откровением. Все, что ему тогда привиделось, – это действительно воспоминания Ванды. Или теперь он должен звать ее Трин?