Рядом с этим вампиром…
Элиас крепко обнял ее, заключив в кольцо рук. Всколыхнулась темная магия, и раздалось тихое хлопанье призрачных крыльев. Мрак опустился внезапно, чтобы уже через мгновение пространственный переход выплюнул их совсем в другом месте.
Мелания открыла глаза, не желая, чтобы тепло и спокойствие, в которые она внезапно погрузилась, покидали ее. Больше всего на свете мечтая о том, чтобы вот так было всегда. И ей не хотелось думать, как это — «вот так». Она не хотела понимать, что ей хорошо просто от ощущения, как ее ладони касаются широкой мощной груди. От легкой прохлады шелковой рубашки, к которой она прижималась щекой. И от аромата, что уже проник в ее легкие и действовал не хуже наркотика.
Но все равно некромантка с усилием отстранилась от вампира, чувствуя, будто от этого что-то острое сдавило ее сердце точно так же, как мягкий ошейник сдавливал шею. Нет, бархат нисколько не сжимал кожу и не приносил дискомфорта. Но ощущение, которое возникало от этого украшения, было просто убийственным.
«Она должна стать твоей собственностью…»
И что теперь будет дальше?
— Я не хочу носить эту вещь, — проговорила Мелания, крепко вцепившись в узкую полоску ткани. Корона с крыльями едва слышно звякнула на тоненьких цепочках подвески. — Могу я ее снять? — добавила девушка, боясь взглянуть в глаза вампиру, который стоял рядом, но больше не касался ее, отпустив в тот же миг, как она сама отстранилась от него.
В то же время некромантка вдруг поняла, что находится в холле какого-то огромного дома, больше напоминающего особняк или даже замок. Чуть слева вверх вела широкая лестница с красивыми деревянными перилами, вырезанными в форме диковинных существ. Над головой сверкала магическими огнями одна-единственная большая люстра, свет от которой прекрасно справлялся со всем огромным помещением. На полу блестела, как зеркало, диковинная каменная плитка, складывающаяся в причудливый коричнево-красный узор с черными и белыми прожилками. И в контраст с ним — матовые стены, покрытые чем-то едва заметно пушистым. Замшей или бархатом насыщенного темно-алого цвета.
— Нет, Мелания, не можешь, — негромко ответил Элиас.
Девушка быстро повернулась к нему, широко распахнув глаза.
— Почему? — переспросила она, чувствуя, что сердце бьется все быстрее и быстрее.
«Он знал про кормилище… — мелькнуло у нее в голове болезненно, и она еще сильнее сжала кусок ткани у себя на шее. — Знал…»
— Почему я не могу снять это? И где мы вообще находимся?
На лице Элиаса не проскользнуло ни одной эмоции, но глаза… Кристальные, холодно-голубые светились обжигающе ярко.