— Я не могу, — ответил Элиас неожиданно глухо. — Потому что иначе никто из нас уже не выйдет из этой комнаты в ближайшие несколько часов.
По спине некромантки пробежали горячие мурашки.
— Именно поэтому — поцелуй меня, — повторила она, все еще находясь в каком-то миллиметре от его губ.
Она хотела, чтобы это сделал именно он…
Сердце колотилось как сумасшедшее. Мелания видела, хотя Элиас и пытался это скрыть, что его клыки едва заметно удлинились.
— Я ведь обещал тебе… — прошептал он, все же приподняв голову и скользнув губами по ее щеке, оставив короткий поцелуй в уголке губ, сменяя раскаленных рыбок грозовыми разрядами под кожей.
Мелания отстранилась от вампира, чувствуя, что едва может дышать. И, что самое главное, не хочет больше этого терпеть.
В этот момент в ее голове созрел план, на который еще какой-нибудь месяц назад она не решилась бы ни за что на свете. Но сейчас ей не хотелось думать о том, что правильно, а что — нет. Ей хотелось совершать глупости, поступать безрассудно. Веселиться и получать удовольствие от жизни, которая, как оказалось, может быть очень короткой.
Ведь так строгая и мрачная некромантка не поступала уже очень давно. А может быть, и никогда вовсе.
— Поцелуй меня по-настоящему, — прошептала она, глядя прямо в глаза вампиру и с затаенным удовольствием, смешанным с животным страхом, наблюдая, как его радужки наконец-то целиком заполняет рубиново-алым цветом. — Поцелуй так, как тебе бы этого хотелось…
И замерла, не веря в то, что получилось, потому что прямо сейчас она задумала абсолютное сумасшествие.
Пыталась подавить волю древнего вампира.
Воздух наполнился терпко-сладким ароматом страсти. Голода, который сдерживался из последних сил.
Элиас с силой схватил ее за плечи, так, что должны были остаться следы.
Мелания почувствовала, как его пальцы впиваются в нежную кожу, и ей… нравилось. Вампир прищурился, больше не скрывая багряного огня во взгляде, и, стиснув челюсти, почти прорычал:
— Ты находишься под действием моей крови. Но это не то, чего ты хотела бы на самом деле.
Но некромантка не обратила ни малейшего внимания на его слова, сосредоточившись на чужой незнакомой магии, которой решила управлять. И прямо сейчас по резко возросшему напряжению в воздухе она поняла, что все делает правильно. Она понятия не имела, откуда в ней это. Однако ее разум будто действовал отдельно от нее, повинуясь затаенным глубоко-глубоко внутри желаниям, которым прежде она испугалась бы дать волю. Так что теперь сознание само собой подмечало малейшие изменения в поведении вампира, говорящие о том, что у нее получается.