По щекам полились слезы, и она ничего не могла с этим поделать. Впервые в жизни она не могла управлять собой. Ее била крупная дрожь, не получалось сплести ни одного, даже самого простого заклятия. А глаза застилала мокрая пелена.
— Ну-ну, милая, он, конечно, еще не мертв, — ответил Анджей, подходя ближе. И на его лице отразилось что-то, напоминающее то ли сочувствие, то ли отвращение.
Ну да. Анджей терпеть не мог отрицательных эмоций своих доноров.
— И все же мне интересно, кто же оказал мне такую замечательную услугу? — почесал подбородок он. — Воронья трава действует не сразу, поэтому первое время Элиас мог драться наравне со мной. Что ж, стоит признать, он даже был сильнее. Но затем его сила стала гаснуть. Тогда я начал ждать, почувствовав, что происходит нечто ненормальное и неправильное, но очень выгодное для меня. И в конце концов догадки подтвердились, когда в один момент власть Элиаса над Тьмой полностью исчезла. Очень вовремя, скажу я вам, госпожа Сендел!
Он продолжал называть ее по фамилии, то ли насмехаясь, то ли ради собственного изощренного удовольствия.
А Мелания отчаянно соображала, каким образом такое могло произойти. Элиас сам никогда не стал бы делать ничего подобного. И заставить его было тем более невозможно. Но тогда как?
— Полагаю, что кто-то замаскировал запах вороньей травы, — продолжал размышлять Анджей. — И лучше всего это могла бы сделать именно ты, Мелания. — Снова посмотрел он на нее. — А затем и вовсе, подойдя на опасно близкое расстояние, сел рядом с ней на корточки, проговорив обманчиво-ласково: — Так и не признаешься?
Его взгляд был насмешливым и цепким одновременно. И некромантка не отвела глаз.
— Почему я? — твердо спросила она, понимая, что именно это — ключ к разгадке.
— Потому что только кровь избранницы могла бы замаскировать запах, — ответил он охотно, и Меланию пронзила догадка:
— Моя кровь во фляге… Кто-то добавил туда…
И тут же перевела взгляд на Ландера.
Он лежал на полу чуть в стороне от них. Все это время Мелания боялась смотреть на него. Ее мучило чувство вины, оттого что охотнику пришлось пожертвовать собой ради их общего шанса на победу.
Но теперь чувство вины исчезло, мгновенно сменившись гневом и непониманием.
А Ландер… был жив. Он лежал неподвижно, зажимая рукой рану на груди, и смотрел на нее темными, виноватыми глазами, в которых было слишком просто прочитать ответ.
Это действительно был он.
Анджей проследил за взглядом девушки и широко улыбнулся.
— А… — протянул он удовлетворенно. — Любовный треугольник. Ну теперь мне все ясно. Что ж, — добавил он, вставая на ноги. Его рука почти полностью приросла к телу, и ее уже не нужно было придерживать. — Значит, пора заканчивать.