Мелания же продолжала крепко держать в руках рубашку вампира и смотреть ему в глаза. Так, словно от его ответа зависела чья-то жизнь.
— Ответь мне, — немного хрипло прошептала она. — Поэтому я… поэтому?..
Она хотела знать, поэтому ли она не могла оторваться от него. Позволяла ему целовать себя, ласкать и наслаждалась каждым его прикосновением.
Мелания обязана была понять, поэтому ли она чуть не позволила ему себя укусить или же это было ее собственное желание.
Но вампир молчал, не сводя с нее глаз, которые вдруг резко стали кристально-голубыми. Он шевельнул рукой, погладив большим пальцем щеку возле ее губ, и медленно наклонился, мягко поцеловав ее в самый уголок рта.
Под кожу Мелании вновь словно запустили стаю искрящихся снежинок.
— Будет приятно сказать тебе об этом, — проговорил он вкрадчивым бархатистым голосом, — когда мы встретимся в следующий раз.
— Эй, там, в закутке! — раздался в это время голос одного из некромантов. — Вышли на свет! Быстро!
— Мы никогда больше не встретимся, — выдохнула Мелания, не обращая на правоохранителей никакого внимания.
Элиас лишь еще шире улыбнулся и медленно отстранился. Неторопливо коснулся ее кистей, словно никуда не спешил, и некромантка сама разомкнула пальцы.
Не сводя с нее взгляда, Элиас поднял к губам ее ладони и поцеловал.
— Эй, там! — рявкнул другой некромант. — Ландер, вампирская сеть!
А в следующий миг в закуток, где они стояли, упало прочное полотно Тьмы, приковывающее к земле каждого, кто под него попадал. Это заклятие было настолько прочным, что могло удержать и человека, и высшего мертвеца. Прекрасно действовало на гулей, сгрыг, драугров и простых вампиров.
Но не на высших…
— Там вампир, Эрвин! — прокричал другой некромант, оказавшись вдруг в паре шагов от них.
Он стоял, широко расставив ноги в стороны, вытянув перед собой черный жезл в кожаной обмотке с набалдашником из молочно-белого камня.
Но и в этот момент Элиас даже не дернулся.
Он вяло пошевелил рукой, продолжая с улыбкой глядеть на Меланию, встряхнулся. А когда прочная сеть рассыпалась под его длинными светлыми пальцами, он просто развернулся, негромко бросив напоследок:
— Не будь так уверена, мой цветок из пепла…
И исчез, словно его и не было.