В висках застучало. Я словно чувствовала, что дурацкая ягода вовсе не нужна графу.
Но тогда что нужно?
– Я обойду стол и подам…
– Нет, – остановил меня мужчина, не дав сделать и шагу. – Это долго. Я хочу сейчас.
Голос звучал спокойно и одновременно жёстко.
А ещё я поняла, что он больше не касается меня и я будто бы совершенно свободна.
Глубоко вздохнув, я потянулась вперёд. Но миска была так далеко, что мне пришлось встать на цыпочки и слегка опереться о стол…
Как только я оказалась в этой позе, на спину опустилась твердая мужская рука.
Я вскрикнула что-то возмущённое, но ладонь придавила меня к столу с чудовищной силой.
Ни пошевелиться, ни вырваться…
В тот же миг с левой стороны прижались мужские бедра.
– Что происходит? – воскликнула, чувствуя, как в висках стучит от страха и странного трепета, а в голове совершенно все перемешалось. Грудную клетку стянуло будто цепями, и волна темного огня ухнула куда-то под желудок.
Кайл Шерье…
О Тьма.
Надо было сразу признать, что он всегда мне нравился! Статный, высокий и красивый, как темный бог. Я только потому и решила пойти в Найрен на любую самую грязную работу, лишь бы оказаться ближе к нему. Лишь бы встречаться изредка с его глазами обсидианового мрака, лишь бы видеть в коридорах благородный профиль его тренированного тела, которое, казалось, было создано для битв и… секса.
– Лежи смирно, малышка, – проговорил Кайл обманчиво мягко. – Ты испортила мою старую скатерть. Теперь тебе придется ее заменить.
В его голосе зазвучали какие-то неуловимо-жгучие нотки, от которых меня вдруг бросило в самое пекло.
Между ног запульсировало.
От страха. От напряжения, свившегося тугим узлом дурацкого, постыдного предвкушения.
На что я рассчитывала? Что я делаю на этом столе?
Мысли метались в голове как мыши, объевшиеся прыгун-травы.
В этот момент на правой ноге вдруг очутилась горячая рука. Она поднималась все выше и выше, медленно, но неотвратимо задирая мою юбку, пока, наконец, полностью не оголила бедра.
– Перестаньте… – охрипшим голосом пропищала я, когда граф уверенно погладил мою попу.
Полностью обнаженную.
– Хм… не носишь белья? – прошептал с мрачным удовольствием, и на последних слогах его голос стал слегка хриплым. Таким томно-проникновенным, что от его звуков у меня закружилась голова.
«Конечно, не ношу. Бедня́чкам вроде меня не на что покупать белье…»
Естественно, я этого не ответила. Мне бы духу не хватило признаться в таком человеку, которого мало заботит скатерть стоимостью в мое месячное жалование. Человеку, который от этого может посчитать меня еще более ничтожной, чем я есть.