– Андрюшка, как ты здесь оказался? – Елена послушно подставляла ему грудь, спину, руки.
– Медведева прислала письмо, чтоб я встретил тебя возле старого маяка. Правда, я не ожидал, что ты будешь такая мокрая, а то захватил бы полотенце.
Он опустился на колени, вытирая ей ноги. Затем отбросил мокрую майку в сторону, обнял за бёдра, уткнулся лицом в тёплые складки её тела. Сладкая волна, рождённая этой лаской, захлестнула. Сладкая волна заставила глаза зажмуриться от предвкушения, груди знакомо напрячься, а тело – выгнуться навстречу наслаждению, такому желанному и прекрасному. Сладкая волна вскипела… и наткнулась на чёрную стену ужаса последних дней.
Елена дёрнулась назад, отстранилась. Медленно присела на камни рядом с Андреем.
– Леночка? – Лесовской посмотрел испуганно. – Что?
– Ты же ничего не знаешь…
– Чего я не знаю? Чего такого страшного я не знаю?
– Да, страшного. По-настоящему страшного, – она вздохнула, опустила голову. – Такого, что нельзя даже представить наяву, только в кошмарном сне увидеть. Но это не сон, к сожалению.
Вот и пришло время всё рассказать. Совсем не так она себе это представляла. Думала, дура, – если всё обойдётся, то придумает, что сказать. Куда он денется – любит, значит простит. А если не обойдётся, тогда ни любовь, ни что другое значения иметь не будет. Дура! Дура набитая! А что, если всю жизнь так и не узнаешь – обошлось или не обошлось? Как тогда эту жизнь прожить? В вечном ожидании, в вечном страхе и лжи? Если рассказать правду, то Андрей имеет полное право её бросить. Встать и уйти, оставить со всеми её нечеловеческими заботами. Не обязан он ей ничем!
И она рассказала.
Не всё – на всё сил бы не хватило. Но и того, что сказала, было достаточно: последняя высадка, кошмарные воспоминания, Вероника… Более чем достаточно, чтобы любой здравомыслящий человек улепетнул бы без оглядки.
Лесовской не сбежал. Выслушал всё молча. И когда рассказ закончился, продолжал сидеть и молчать. Так долго, что Елена не выдержала:
– Видишь, может быть, я вовсе не твоя Белка, а ходячий зомби. И кончится со мной всё, как с Никой.
Он обнял её, поцеловал мокрые волосы.
– Ты всегда будешь моей Белочкой. Я люблю тебя, понимаешь? Люблю больше всего на свете.
– И ради этого ты готов быть рядом со мной – такой? – недоверчиво переспросила Елена. – После того, что случилось? И ты не боишься?
– Единственное, чего я боюсь, – потерять тебя. И прежде этого боялся. Но теперь-то я такого не допущу! Теперь мы всегда будем вместе. Всегда и везде.
– Они жили долго и счастливо, и умерли в один день…