закончится. Что только так оно и может закончиться. Что прежней жизни больше не будет, никогда не будет! Что в той, прежней жизни, останутся мама, отец, Ритка, похожая на неё, словно близняшка, несмотря на шесть лет разницы в возрасте. Такая же озорная, скуластенькая и грудастенькая белочка. Такая же самовлюблённая дура!
«Фиат» начал огибать очередной выступ. Дорога плавно поворачивала, открывая всё тот же уходящий вверх склон. И тёмно-красный тягач, идущий по встречной. Тягач натужно урчал, волок длинную грязно-синюю цистерну. Странно, такая большая машина, а она её не заметила, – подумалось самым краёшком сознания. Мысль была не второстепенной даже, так, автоматически зафиксированное событие. Едет и пусть себе едет. Лихач, наверное. Тяжёлый, под уклон идёт, и на такой скорости!
Что произошло дальше, она сразу не поняла. Синяя цистерна начала разворачиваться, перекрывая задом шоссе. Коцюба автоматически вильнула к обочине. Затем только посмотрела на тягач.
Водитель тягача тормозил, одновременно выкручивая руль вправо. Именно из-за этого манёвра цистерну начало заносить. И проскочить не получалось: нет обочины, дорога и вдоль неё – тросы. Нужно было тормозить, включать заднюю передачу…
Тормозного пути не хватило. «Фиат» стукнулся бампером в счетверённые, полутораметрового диаметра колёса цистерны. И тут же отлетел назад и вправо, отфутболенный, точно мячик. Двойной стальной трос удар лёгкого мобиля выдержал бы, но в следующее мгновение на него навалилась туша набравшей огромный импульс цистерны.
«Бемззз…» – сказала сталь и лопнула. Елена подумала запоздало, что нужно открыть дверь, выпрыгнуть. Что зря она пристегнула ремень – лишние секунды. А потом кресло под ней опрокинулось, полосатый столбик проскочил рядом и вдруг взмыл вверх, к темнеющему небу. И вслед за ним взмыла кромка обрыва.
Скала в этом месте уходила вниз почти вертикально, и «фиат» летел, словно потерявшая управление авиетка. Летел, медленно разворачиваясь, запрокидываясь. Что было внизу, Елена не видела. Она смотрела туда, где переваливала свой центр тяжести через кромку грязно-синяя цистерна. Медленно, неторопливо. И необратимо.
Страшно не было, всё происходило будто не с ней, а с той, другой Еленой Коцюбой, похороненной на мемориальном кладбище. Парализованное сознание, не в силах принять происходящее, сосредоточилось на деталях. Раскачивающиеся обрывки троса, наполовину выкорчеванный из бетона столбик, надпись «Взрывоопасно! Водород!» на заднем торце цистерны. И в стороне, на безопасном расстоянии, – человек, скрупулёзно фиксирующий происходящее на видеокамеру.