Никлас приоткрыл боковое окно:
– Можно с вами поговорить?
Бродяга немного постоял неподвижно, очевидно, обдумывая, стоит ли принять подобное предложение. Потом сделал неопределенное движение, которое Никлас посчитал одобрительным кивком.
Полицейский подождал, пока Бродяга откроет дверь, а потом ринулся в дом.
Бродяга стоял спиной к двери. Спокойными взвешенными движениями он снял дождевик и повесил его на крючок. Никлас заметил, что рукава и ворот рубашки были мокрыми, а длинные штаны промокли насквозь. В этот момент в нос ему ударил жуткий запах, намного хуже того, который он ощущал несколько дней назад в управлении. Никлас постарался дышать только ртом. Бродяга обернулся:
– Пришли помочь мне копать?
Никлас не понял, шутил ли Бродяга или говорил серьезно, он вообще не был уверен, что в жизни этого человека есть место веселью.
– Я пришел, чтобы попросить вас взглянуть на одну вещь, – сказал он.
Бродяга скептически посмотрел на сумку, которую Никлас держал в правой руке.
– Можно войти?
Бродяга кивнул и, медленно переставляя ноги, как будто все еще шагая по болоту, пошел в дом.
На кухне он снял мокрую рубашку, надел свитер, висевший на спинке стула, а рубашку повесил на место свитера. В его жилистом теле почти не было мышцы, а кожа пестрела от родинок. Не сменив мокрые брюки, он прошел в гостиную и сел. Никлас последовал за ним и сел в старое кресло с подножкой. Несмотря на возраст, мебель выглядела почти как новая.
– Сегодня получилось четырнадцать квадратов, – Бродяга уставился на пол перед собой.
– Вы уверены, что она где-то там? – Никлас начал без обиняков.
Бродяга выпрямился и глубоко вздохнул, может быть, чтобы показать, что сегодняшние задачи выполнены:
– Да.
– Может понадобиться полжизни.
– Она там.
По интонации было понятно, что предмет разговора не подлежит обсуждению, и Никлас решил перейти прямо к делу.
– Вы, может быть, слышали о куклах, которых выбросило на пляж. Бродяга молча слушал, и Никлас подумал, что, возможно, новости до него еще не дошли, ведь он был одиночкой и все свое время проводил в пустынных горах.
– Да-да, куклы, – раздалось вдруг.
– Мы озадачены. Единственное, что мы знаем, – эти куклы старинные.
Было совершенно неясно, понимает ли Бродяга, к чему идет разговор.
– Мы не знаем, ни кому они принадлежали, ни почему их отправили в море. Возможно, мы стреляем вслепую, но нам хотелось бы, чтоб вы на них взглянули.
Никакой реакции.
– По крайней мере, чтобы установить, не могли ли они принадлежать вашей сестре.
Эту идею предложил Брокс – и сразу же отверг мысль о том, чтобы связаться со второй сестрой. «Если уж Бродяга не знает, то она и подавно», – сказал он с плохо скрываемым намеком на умственную неполноценность женщины. Не дожидаясь ответа, Никлас открыл сумку и достал первую куклу. Бродяга сидел, уставившись перед собой, но потом он непроизвольно взглянул на азиатскую красотку. Он почти сразу же отвел взгляд, как будто эта картина вызывала у него тяжелые воспоминания, а потом протянул руку и взял куклу. Она почти исчезла в его огромной ладони. Бродяга внимательно изучал игрушку, вертел ее перед глазами.