– Как будто их нарисовали сами дети, – добавил кто-то другой.
– Не знаю…
– Что, Вигдис?
Рино решил, что Вигдис – это бывшая жена Оттему, Вигдис Закариассен.
– На самом деле я не уверена, что Нильс заслужил смертный приговор. К тому же еще неизвестно, смогут ли ему спасти руку. По-моему, все зашло слишком далеко. Кто следующий, вы думали? Ина? Может быть, Гуннар? Представь, если мститель отрубит ему руку, неужели ты решишь, что это справедливое наказание?
– Но подумай о детях, Вигдис.
– От того, что его отец станет уродом, Кристеру легче не будет. И раз уж полицейские добрались до Ренаты… я боюсь, они выйдут на нас. Может быть, завтра они придут ко мне?
– И что, Вигдис? Разве это ты поджарила его руку?
– Нет, но, возможно, в итоге именно я окажусь в тюрьме. И получу, в таком случае, двойное наказание.
– Что ты хочешь сказать?
– Не знаю, может быть, нам всем стоит пойти в полицию и раскрыть наши карты?
– Какие карты, Вигдис? Какие карты мы им раскроем? Никто из нас не имеет никакого отношения к этим преступлениям.
Снова тишина.
– Верно, Вигдис?
– Не знаю. Сказать по правде, я не знаю.
Это признание было встречено громкими протестами, он слышал, как они ходили по комнате, а потом кто-то из них взялся за ручку двери, ведущей в мастерскую.
Его звали Эдмунд, он скитался по свету в поисках работы. Как-то на одной из случайных подработок он познакомился с девушкой по имени Андреа, которая позже стала его женой. Он нанялся скотником на ферму, где робкая застенчивая девушка служила домработницей. И ее откровенное равнодушие пробудило в нем что-то животное – наверное, инстинкт охотника, завоевателя. С первого взгляда, когда она не смогла отвести глаз, он понял, что она в его власти, у нее не хватит сил противостоять. Порой, конечно, в редкие короткие мгновения, он ее даже ненавидел, ведь когда она что-то изменяла в своих повседневных делах, ему становилось труднее следить за ней. Но как только она против своей воли отвечала на его улыбку, в его душе рождалось вожделение, которое он с трудом сдерживал. Он бросил работу и стал ее тенью – бродил за ней по пятам круглосуточно. И, как только представилась возможность, притворился нежным, любящим и понимающим, заставил ее расслабиться и покориться. Скоро она оставила все попытки избавиться от него, у нее попросту опустились руки. Встревоженным хозяевам ничего не оставалось, как предложить ей поискать счастья в другом месте, уверяя ее, что им очень жаль с ней расставаться, но уехать нужно ради ее же блага. Они рекомендовали ее хозяину небольшого рыбного завода в соседней коммуне, заплатили за лишний месяц и тепло распрощались. И Андреа, которая к семнадцати годам уже успела стать матерью, подхватила свою маленькую дочь и уехала. На следующий день уехал Эдмунд. Прямо во время кормления телят он отбросил вилы в сторону и ушел, предоставив хозяину самому прийти к логичному выводу, что он не вернется. Он нашел ее через несколько недель, пару дней просто наблюдал, не показываясь. Это была все та же Андреа, без сомнения, только она стала взрослее, или, скорее, он заставил ее повзрослеть, потому что теперь она уже не опускала глаза и не пряталась. Наоборот, уверенно улыбаясь, она подавала кофе и вафли рабочим, улыбаясь, принимала комплименты и изящно парировала остроты. Он наврал про свой опыт и получил пробную работу. Однажды, когда она пробиралась между столами с подносом в руке, он взмахнул разделочным ножом и поприветствовал ее. Кофе разлился по бетонному полу, чашки разлетелись по всем углам – она поняла, что он нашел ее. И в этот момент что