— Так, продолжим. — Произнес старик, не обращая внимание на реплику. — Перетяни ему яички, они уже наполнились вновь семенем.
Я попытался нервно сглотнуть. Сердце бешено застучало в груди.
— Да не так, болван. Сделай петлю, накинь, оттяни, затягивай, сильнее.
— Режь аккуратней, вначале шкурку по кругу. Так, стащи ее, теперь яички. Убирай, клади в баночку.
Парень поднял склянку перед глазами, довольно разглядывая содержимое.
— Дай сюда. — Учитель забрал ее и отошел к другому столу. Малец увидел, что я смотрю на него, и злорадно улыбнулся.
Затем нагнулся, поглядел мне между ног, сделал при этом жест руками, показывая тем самым, что, а вот и нету у тебя уже ничего и чуть было не схлопотал вновь подзатыльник.
— Хватить кривляться, — рявкнул учитель. Тот насупился. А у меня слезы градом текли из глаз.
— Так, что дальше? — Сам себя спросил старик, задумавшись.
— Может язычок? — Робко предложил ученик и так подленько на меня посмотрел.
Учитель пожал плечами, — можно и язык. Так, — и обошел стол, встав с другой стороны возле моей головы. Затем надавил на подбородок, открывая широко рот, который замер в таком положении.
— Бери щипцы, зажимай его, и вот тот, плоский ножичек, тонкий который. — Указал он рукой.
Довольный малец шустро взял в одну руку нож, в другую щипцы, пощелкал ими. Затем наклонился надо мной, глянув мне в глазки, быстро показал кончик своего языка, подразнив.
— Не сносный мальчишка, — услышал он шипение учителя, и тут же сделавшись серьезным, полез мне в рот.
Мои глаза наполнились диким испугом. Я почувствовал, как язык слегка сдавили.
Пацан мельком глянул мне в глазки, незаметно подмигнув, ему было весело.
— Так, оттяни его вверх. — Учитель стал объяснять, как и что делать. — Видишь снизу подъязычную мышцу, подрезай ее, правильно, вверх оттягивай.
Ужасно не приятное чувство, я даже услышал хруст разрезаемой плоти.
— Теперь под углом, втыкая под самое основание, правильно, вырезай.
Я ощущал, как он ведет ножом, глаза выпучились от страха.
— Вынимай. — Скомандовал старик.
Ученик вынул щипцы, в которых был зажат мой язык. Затем нагнулся, принялся внимательно смотреть в рот, держа его у меня перед глазами. А я не мог поверить, в то, что произошло. Тупо, не мигая, пялился на него.
— Ух ты, — издал он восторженный возглас, — опять так быстро зажило, и так странно, как будто языка ни когда и не было.
— Хватит глазеть, — учитель закрыл мне рот и пошел вокруг стола, возвращаясь на свое место.
— Можешь говорить. — Мальчик хихикнул и похлопал мне по щеке, убирая контроль ошейника.
Я попытался пошевелить во рту тем, чего там уже нет. Странное, пугающее ощущение пустоты. Захлопал губами, так как мог теперь ими двигать, но не имел возможности даже замычать. Пацан заметил мои потуги.