— Вначале все было хорошо. — Он посмотрел на меня. — Когда ты уехал, меня поселили в отличный номер, все так уважительно относились. Приходил магистр Магнус, справлялся, как устроился, все шло нормально. Вскоре начались занятия, я даже успел кое с кем подружиться, мне очень понравилось в школе. А затем, — Он, тяжело вздохнув, опустил голову.
— Два дня назад приехал мой дядя. Я не знаю, с кем и о чем он говорил. Магнус ходил нервный, на вопросы не отвечал, а сегодня мне объявили, что дядя забирает меня домой. Все было пристойно, чинно, он улыбался, была карета, куда мы сели, выехали за город. А затем, он просто выкинул меня из нее, я кубарем полетел по земле. Подскочили какие-то вооруженные люди, подняли. Подошел дядя, обыскал, забрал все, что было, все деньги, что ты мне оставлял на учебу. — Он шмыгнул носом. — Потом сообщил, что по приезду домой, я должен с ним пройти в мэрию, подписать какие-то бумаги, а затем, затем… — Марик заплакал, закрыв лицо руками, — он сказал, что закопает меня в саду, а сверху посадит яблоню. Меня все равно никто искать не будет, а так, хоть какая-то польза, удобрение будет. — Он зарыдал. Я вновь прижал его к себе.
Ребята сидели грустные, понурив головы, а Матвей шмыгал носом, смахивая слезы. На щеках у обоих мужиков, играли желваки.
Пацан, глянул на меня.
— Я знал, что ты придешь, я молил об этом. Моя душа рвалась к тебе, я верил, и ты пришел, ты вновь спас меня, братик! — Он вновь вцепился в меня, зарыдав.
Палыч принес стакан воды.
Я напоил пацана, он немного успокоился.
Значит, дядя решил прибрать к рукам все имущество его отца, а самого парня убить, и скрыть все. Ну да, сказал бы, что отправил назад, в школу магии учиться и дело с концом.
Я медленно поднялся, усадив Марика в кресло.
— Пацаны, устройте младшего. — Обратился к ним, все тут же повскакивали с мест, обступив его.
— А ты куда? — Услышав сзади Палыча, я повернулся к нему.
— Понятно. — Тот кивнул.
Ведать мое лицо сказало все за меня. Ну да, непроизвольно, от ненависти, глаза подернулись тьмою, в них засверкали микроразряды молний.
Я посмотрел на ребят. На мне уже была боевая броня, рука сжимала эфес меча, притороченного сбоку. Все притихли, даже Марик, так как по краям моей одежды, помимо того, что глаза сейчас сверкали вспышками, появилась кромка тьмы, она так же искрилась.
— Я скоро вернусь. — Произнес каким-то металлическим голосом. Даже сам не узнав его, настолько в нем сквозила ненависть к тем, кто хотел причинить страдание моему брату, не ожидал от себя подобного.
Да, таким меня еще не видели.