— Раз мы все решили, наши гости могут больше не задерживаться. Нам было очень приятно и крайне жаль, что вы уходите. Всего доброго.
Я посторонилась и мимо меня прошли штук десять вампиров в черном камуфляже. Вообще можно сказать «черный камуфляж»? Потому что на них были такие военные мешковатые штаны, какие-то перевязи, жилеты, вся эта ерунда, которую обычно делают болотно-травянистого цвета в пятнышко или серебристо-серым под снег. А на этих все было черным с едва уловимыми оттенками цветов. И я не исключаю, что половину оттенков мой глаз еще не уловил.
Но мне было интересно, что там с Эшером. И Люцием, потому что мое сердце пропустило пару ударов, когда из-за спин уходящих я заметила светлые пряди. Кажется, там был кто-то еще, но я уже не обратила внимания, потом что ноги сами несли меня к моему чудовищу.
Чудовище сидело за белым роялем, положив тонкие кисти на клавиши так, что моя учительница музыки упала бы в обморок, а потом долго орала и лупила по пальцам до синяков и вывихов. Жалко, что она никогда не пробовала проделывать это с вампирами.
Напротив, за изгибом инструмента, словно готовясь петь, стоял Эшер, рядом с ним Улла и немного позади Макс, при виде которого меня немного кольнуло чувство вины, даже не поняла, перед кем. Они смотрели на Люция с некоторым изумлением и даже страхом, если я правильно интерпретировало это непривычное для вампирских мимических мышц выражение на их лицах.
— И где ты шлялась? — встретил меня нежный вампир. — Иди сюда.
Он поймал меня… хотела бы я сказать, что за талию, но нет, ниже… и усадил к себе на колени. Как-то обнял, как-то продел руки и, вернув их на клавиши, сыграл длинную музыкальную фразу, очень смутно знакомую. Не из первого ли творения Чезаре?
Играть со мной на коленях, полагаю, было не очень удобно. Мне сидеть тоже, но менять это никто из нас не собирался. Я тихонько уткнулась Люцию в шею, вдыхая его холодный древесный запах и едва удерживаясь от того, чтобы прикусить мочку уха. Перебирала его взлохмаченные волосы и в целом была счастлива, что разборки не закончились дракой как в прошлый раз, когда он был иссушен почти до предела. Но все-таки было интересно, что случилось.
— Ты понимаешь, чем это закончится? — разрушил идеальную сцену вопрос Эшера.
— Понимаю, — Люций еще раз сыграл ту же музыкальную фразу и начал наверчивать вокруг нее импровизационные узоры. — Но это мое дело.
— Нет, мое! — обычно спокойный Эшер даже повысил голос. — Ты в моем прайде!
— Но не твой щенок, — так же меланхолично продолжил Люций, рассыпая легкую пыльцу нот и вновь возвращаясь к той же мелодии, но уже более глубоко. Он нажал на педаль, и я чуть не скатилась у него с коленей. Он подхватил меня одной рукой, правой продолжая играть, но намного быстрее, успевая заменять и партию левой тоже.