Я чувствовала, что моя душа онемела как после смерти кого-то близкого.
Наверное, так оно и было.
Однажды вечером в дверь позвонили. Я открыла ее, даже не посмотрев в глазок. Кажется, она даже не была заперта. Я развернулась и прошла на кухню. Эшер за мной. Слава богу, он не пытался снимать ботинки и просить тапочки, такого градуса абсурда я бы не вынесла и впала в истерику. Поставила чайник, положила в свою и гостевую чашку пакетики чая. Поискала в шкафах, но ничего кроме твердокаменных сушек не нашла. Я все время забывала есть, да и покупать еду тоже.
Разлила чай и только тогда села напротив гостя.
В искусственном свете лампочки темно-рыжие волосы Эшера выглядели не так эффектно, а оттенок глаз и вовсе было не разглядеть.
Он отхлебнул чай. Я не спрашивала, но он все равно сказал:
— Его казнили. Слишком много нарушений.
И ты вряд ли заступался, подумала я, но говорить не стала. Толку?
— Такого древнего и казнили? — равнодушно удивилась я.
— Так бывает.
Мы помолчали. На стене тикали часы, за окном падал снег. На кухне было даже уютно — желтый свет, темно-зеленые занавески, где-то там за стеклами холод, но здесь тепло. Но мне хотелось спрятать пальцы в рукава или погреть руки о чашку.
— Что он тебе говорил, когда вы оставались одни? — вдруг спросил Эшер.
Я пожала плечами:
— Хамил как всегда.
— Что-нибудь несвойственное ему?
— Ничего такого.
— Точно? — Эшер склонил голову, чтобы поймать мой взгляд.
— Точно, — спокойно ответила я.
Он поколебался, словно хотел сказать еще что-то, но передумал. Спокойно допил чай, встал и попрощался. Я ничего не спрашивала, он ничего не обещал.
Но почему-то тщательно заперла за ним дверь и улыбнулась. Никогда еще я не чувствовала себя такой… цельной. Словно я наконец приняла в себе то, что случилось уже давно и на что пытался намекнуть Люций своим рассказом.
И еще ужасно хотелось есть. И чего-нибудь сладкого. И несмотря на поздний час, я схватила рюкзак и выскочила из дома. Круглосуточный супермаркет был недалеко, всего в десяти минутах пешком по хорошо освещенной улице, так что я даже не волновалась. Купила мяса, помидоров, спагетти, какого-то сыра. Почему-то вспоминался Римини и хотелось итальянской кухни. Творожные колечки не совсем в тему, но ничего интереснее в кулинарном отделе не нашлось. Я расплатилась на кассе, вышла на улицу и вдохнула ночной воздух с запахом близкой зимы и снега. Он разгонял хмурую муть в голове и почему-то заставлял улыбаться. А может, это не из-за снега, а из-за предвкушения вкусного ужина. Или Нового Года? Хотя до него далеко.