Когда передо мной осталось два человека, я достала телефон и сделала вид, что страшно увлеклась чем-то в нем.
— Ваш билет.
— А? — сделать осоловелый взгляд. Сердце где-то в горле, его наверное слышно даже в шумном аэропорту.
— Девушка, билет ваш.
— Да, сейчас, — я полезла копаться в сумке. За мной заворчали.
Я пропустила одного пассажира, другого, краем глаза наблюдая за тем, как за стеклянными дверями набирается автобус. Вот третий пассажир уже буквально повис на ступеньке — и я нашла свой билет!
Меня пропустили к выходу, сразу же перекрыв дорогу остальным, чтобы дождаться второго автобуса. Я поторопилась к выходу, но прямо у лестниц споткнулась и присела, поправляя ремешок туфель. Из зала меня уже не было видно, от автобуса — тоже, и он уехал отвозить первую часть пассажиров к самолету.
А я подхватила чемодан в охапку и рванула по лестнице вниз. Понятия не имею, что там находится, так что далеко убегать не стоило. Через два пролета остановилась, замерла, прислушиваясь. Круглая камера в углу конечно тревожила, но пока начнут просматривать записи, я уже буду далеко. Тем временем подошел второй автобус, прошли в него люди, протарахтел третий, позвали опаздывающих. Голоса работников были спокойные — это отлично. Заперли внешние и внутренние двери — значит с рейсом все в порядке. Только тогда я начала спускаться. Еще три пролета — и самый нижний уровень с обитой железом дверью в подвал. Она перекрыта решеткой и заперта на замок.
Здесь я и села, уткнувшись в телефон и принялась неистово себя жалеть. Жалеть надо было быстро, потому что долгие посиделки вызовут массу вопросов. Так что примерно через пять минут размышлений о том, какой я бедный котик, как меня обижают вампиры, не любит начальство на работе, белобрысая зараза Люций ни убить, ни трахнуть, ни обратить не хочет, Костик когда узнал, первым делом о жене начал волноваться вместо того, чтобы обрадоваться, что у нашей первой любви появился шанс, Люцию на меня наплевать, он меня маньякам на бульваре подпихивал, неизвестно когда я домой попаду, а если никогда, и Люций такой красивый и совсем меня не любит, но постоянно лезет в мысли, животное неотразимое — я наконец разрыдалась и так громко и качественно, что сама себя испугалась. Собиралась только глаза потереть до красноты, а сама уже икаю от плача. Потому что, блин, я же реально в эту сволочь влюбилась, получается… И даже сейчас совершенно не хочу от него улетать, пусть уж мучает, использует в своих планах, издевается, только бы хоть иногда целовал, кусал, касался…