– В Канаго-сегу предатель, – наконец сказал он, поднимаясь.
Выскажись он так еще вчера, Сабуро ударил бы наглеца. Но сейчас десятник был вынужден промолчать. Писарь красочно расписал, как убийца, хорошо знавший охранника, постучался ночью в тамбур и зарезал несчастного кинжалом. Вдруг он не удержался и громко зевнул.
Десятник, словно очнувшись, взглянул на Уро.
– Почему ты так рано пришел его сменять? Солнце же еще не встало!
Соратник замялся, переступая с ноги на ногу.
– Мой господин, Сабуро-сей, – промямлил он, пряча глаза. – О… Убитый очень просил меня сменить его пораньше. У него были какие-то дела в пригороде. Я как смог, так и пришел.
Писарь с десятником переглянулись.
– Можно слугам унести тело семье? – попросил воин, съежившись под испепеляющим взглядом командира.
Десятник скрипнул зубами и взглянул на писаря.
Тот важно кивнул.
– Забирай, Уро-сей. Мы еще с тобой поговорим.
– Благодарю, мой господин, – поклонился соратник и вышел в коридор, где терпеливо дожидались слуги с носилками.
– Думаю, господин Чубсо будет очень недоволен, – поджав губы, проговорил Митино.
– Мы найдем ее, мой господин, – заверил чиновника Сабуро. – Найдем.
– Начните свои поиски с замка, – на прощанье посоветовал писарь, удаляясь с гордо поднятой головой.
– Индюк надутый! – прошипел ему вслед десятник.
Чрезвычайным происшествием озаботилась сама госпожа Канаго.
После обеда она вызвала к себе сотника Наино и в присутствии мрачного Ёсо стала интересоваться поисками беглянки.
Старый воин со вздохом развел руками.
– Увы, моя госпожа. Мы обшарили весь замок, но так и не нашли девчонку.
– А что известно о ее сообщнике? – нахмурилась Канаго.
– Очевидно, он ушел вместе с ней. Только мы не знаем как.
– Так что же ты делал весь день? – нахмурилась госпожа, поднимаясь с кресла. – В какое положение ты ставишь моего супруга, Наино-сей?
– Поверь, моя госпожа, – низко поклонился сотник. – Я делаю все, что нужно. По всем дорогам разосланы гонцы, повозки и паланкины, покидающие замок досматриваются. Если девчонка еще во дворце, мы ее непременно найдем.
– Вечером я жду тебя с подробным докладом, – кивком Канаго отпустила престарелого военачальника.
Старик покинул личные покои сегуна, кипя от негодования. Он понимал, что у госпожи сложилось превратное впечатление о его действиях из-за доклада Ёсо. Тем не менее понимал, что повод гневаться на него у ее сиятельства был.
Забросив все дела, сотник спустился в караулку, где Сабуро выслушивал донесения соратников, отправленных на поиски в парк и служебные помещения.
Издерганный десятник встретил начальство глубоким поклоном.