– Куда нам уходить?
– Необязательно далеко. Скажем, на другой остров Сены. Я уже нашел один такой в Интернете, у людей он зовется островом Сите. Он крупнее, на нем больше зданий, поэтому его проще укрепить.
Знаю, он снова прав, но не хочу признавать, что сразу с ним согласилась. Это вопрос принципа. Поэтому я тяну время.
– Как туда попасть? На Лебедином острове не осталось мостов, нам не добраться до берега.
– Доберемся. На лодке.
– Плыть по воде? Для меня это исключено. Ты только представь, что будет, если лодка перевернется.
– Пока другого варианта нет, а время на исходе.
Я фыркаю, нахожу сугубо формальные аргументы для возражения (типа «мы с таким трудом нашли этот остров», «на любом другом острове будет канализация, выходы из метро, туда смогут пробраться наши враги», «как мы переправим туда все хозяйство?»), но в конце концов соглашаюсь принять его предложение.
Я поворачиваюсь к остальным кошкам. Всем, признающим мой авторитет (я приобрела высокий статус благодаря таланту стратега, проявленному в сражениях за Лебединый остров), я указываю на необходимость уходить.
Пифагор присоединяет свой «третий глаз» к смартфону, автономная работа которого обеспечивается солнечной батареей, набирает сообщения и отправляет их моей служанке Натали. Та мгновенно берется за дело.
До кризиса Натали была архитектором, проектировала дома. Я издали наблюдаю, как она готовит план нашей эвакуации, и не могу не восхищаться ее профессионализмом. С начала страшных событий она сильно изменилась: стала гораздо активнее и вообще нравится мне больше, чем раньше. В ней больше нет прежней женской пассивности, выводившей меня из себя. Она обрела дар предвидения, постоянно предлагает новые решения, дает волю воображению.
Благодаря ее энергии переселение не заставляет себя долго ждать: молодежь собирает вещи, грузит в лодки провизию и все, что может пригодиться на новом месте. В считаные часы все готово. Ганнибал залезает в лодку – это сигнал для остальных.
Я с опаской перехожу в утлую посудину, качающуюся на воде, и мы уплываем с Лебединого острова. Остальные кошки и люди делают то же самое.
Воду отделяет от моих лап всего несколько сантиметров! Я невольно представляю, как лодка переворачивается и я тону. От таких мыслей я поеживаюсь и меня пробирает дрожь.
Не думать об этом!
При каждом гребке лодка сильно кренится – неприятное ощущение, приходится жмуриться и стискивать челюсти.
Нет, я не утону!
Служанка держит меня на руках. Я лезу к ней под мышку, чтобы не думать об ужасной воде вокруг, об опасности упасть туда, тщетно барахтаться и пойти ко дну. Признаться, запах пота служанки придает мне уверенности. Я тычусь лбом ей в грудь, она усердно меня гладит, и я в конце концов забываю об опасности. Натали удается меня успокоить – не хуже, чем успокаиваю ее я. Наверное, именно поэтому мне так важно поговорить с ней напрямую, чтобы мы могли лучше помогать друг дружке.