Волновалась. Нервничала.
— С чего бы это? — бросил резко.
Он ожидал какого угодно ответа, но только не того, что выдала, даже не краснея, Филиппа:
— Мне сразу раздвигать ноги или ваше всемогущество предпочитает начать с прелюдий?
Секунда, другая, и Мэдок подался к наине, решив, что теперь-то он уже точно определился и точно знает, что сейчас с ней сделает.
Я уже говорила, что из меня паршивая актриса? Так вот, я ошибалась. Не паршивая — препаршивейшая.
Герцог ни на секунду мне не поверил. Не поверил, что перед ним, большим голодным зверем, кроткая овечка, жрать которую будет совсем неинтересно. Сверкнул глазами, хищно и жадно, после чего сграбастал меня в охапку, прижимая к своей груди. Широкой, твердой, горячей. Почему-то последнее ощущалось даже через плотную ткань его незатейливого темного камзола или что там на нем такое.
— Прелюдии, говорите? — Меня бесцеремонно куснули в шею.
Вампир недоделанный.
— Что ж, давайте начнем с них. Куда нам спешить? У нас ведь вся ночь впереди.
От подобных перспектив у меня волосы на голове зашевелились. Всю ночь для девственницы — это полный хардкор. И пусть я ею не являлась, но ублажать обозревшего хальдага часы напролет все равно не собиралась.
Тем более неизвестно, что произойдет, когда он поймет, что нет у меня невинности. Нет и в помине.
Ладони де Горта властно легли на мои нижние девяносто, впечатывая меня в его бедра. Тоже, к слову, каменные. Там все было каменным и… И где там мой канделябр?
— И это вы называете прелюдией? — возмущенно выдохнула я, когда этот (так и хочется перековеркать его имя), закончив обцеловывать мне шею, решил поближе познакомиться с моей грудью. — Такое ощущение, что вы меня сейчас съедите!
— А вам есть с чем сравнивать, Филиппа? Откуда вы вообще знаете это слово? — Поцелуи через ткань ночнушки были не менее яркими, острыми, жгучими.
— А я девушка образованная.
— И в чем же именно вы образованны? — Хальдаг сдернул, совсем не нежно, с моего плеча кружевную бретельку, обнажая грудь, и ткань жалобно затрещала.
А я, кажется, застонала…
Лиза, ну нельзя же так!
— Просто у меня большой словарный запас и…
Очередной укус-поцелуй достался затвердевшему соску, и теперь уже я шипела, выгибаясь как кошка. Правда, не уверена, что шипела от боли, и вообще не понимаю, с чего бы чему-то там твердеть в моем теле — я ведь не герцог. Это у него недержание (а лучше бы было нестояние), а у меня… А у меня уже черт знает сколько не было секса, и все эти поцелуи, перемежающиеся легкими укусами, горячее дыхание на коже, от которого по телу бегут волны дрожи, скольжение сильных ладоней по ягодицам, бедрам… В общем, большого ума не надо, чтобы понять, де Горт — любовник что надо. Пылкий мужик, страстный. Не то что мой Кирилл.