А вот теперь он закатывал глаза.
«Гертруда. Он прилетал на ней, когда выкупал тебя у твоей родни».
— А, ты о том крылатом существе…
«Я же говорю, курица», — буркнул вейр.
— И ты с ней общаешься?
«Только в случае крайней необходимости или под давлением обстоятельств».
— Интересно, а я смогу поговорить с Гертрудой? — Кажется, у меня даже глаза от возбуждения заблестели. — Я сегодня пыталась пообщаться на кухне с мышью, но ничего не вышло. Мы с ней так друг друга и не поняли. И с кошкой пыталась. То же самое.
Дог громко фыркнул:
«Да на кой шерт она тебе сдалась?! — А потом ревниво добавил: — Тебе что, меня мало?»
Я от души почесала Морса за ухом.
— Мне тебя очень даже много, но я хочу понять, на что способна. Может статься, что Гертруду я не услышу, но, если не попробую, не успокоюсь. Где Мэдок ее держит? Где-нибудь поблизости? Проводишь? Ну, Морсик, пожалуйста. Мне очень-очень надо!
Некоторое время дог молчал, а потом нехотя, почти что недовольно сказал:
«Ладно, уговорила. Но, если что, я тебя предупредил. Гертруда та еще стерва. Худшая половина Мэда, уж поверь мне».
Путь к худшей половине герцога занял совсем немного времени. Обойдя дом, по широкой дороге, мощенной серым кирпичом, мы направились к конюшням. Две постройки внушительных размеров прятались среди деревьев. В одной конюшне, как сказал Морок, квартировали лошади, всю другую (вейрюшню?) занимала Гертруда.
Если честно, я немного нервничала. Морс тоже, когда хотел, мог быть устрашающим, но он маленький. Ну то есть конечно же не маленький, а очень даже большой, но птица-лев однозначно будет побольше. Даже из окна замка Адельвейнов она выглядела впечатляюще, а вот так, лицом к лицу, вернее, лицом к морде, уверена, будет вообще жутко.
«Не передумала, Филиппа?»
Кажется, это был первый раз, когда вейр назвал меня не сироткой и не цыпой, а по имени. Весь такой из себя серьезный, собранный, как будто готовый к бою.
— Конюшня не запирается?
«В этом нет нужды. Гертруда сама никуда не денется (к сожалению), а если отыщется смертник, который рискнет к ней сунуться… Что ж, это будет исключительно его проблема. Посмертная».
— Ты меня специально сейчас запугиваешь?
«Просто предупреждаю, цыпа. Раз уж наставлять тебя, бестолковую, не имеет смысла», — проворчал мой наставник.
Последние несколько метров до заветных дверей преодолевали молча и напряженно. Я даже подумывала повернуть обратно (не очень-то мне и надо узнавать диапазоны своего таланта, с одним вейром общаюсь, и хватит), но представила реакцию Морса на мое трусливое бегство и приказала себе не дрейфить.