— Ты увидела рыбок? — спросил Кирилл.
— Пока нет.
— Они просто прячутся. Я буду первым кто с ними заговорит. Вот увидишь.
— Угу.
От безделья Кирилл сделал очередной круг по лаборатории. На большом столе в центре полным-полно всяких стекляшек — все красивые, прозрачные, блестят. Разглядывая их с разных сторон, можно поймать ракурс, при котором свет от ламп играл на них цветастой радугой. Еще тут было два холодильника: маленький для мензурок, большой для кусков льда, которые маме привозили с Исландии. Несколько раз она разрешала их поразглядывать. Через лупу Кирилл выискивал вмерзших мальков, рачков, или хотя бы останки водорослей. Ничего он так и не нашел. Пока.
— Мам!
— Да.
— Дядя Яс завтра уезжает бурить?
— Не знаю, у него спроси.
Повисла короткая пауза.
— Мне уже можно с ним?
Она молчала.
— Мам?!
— Ты меня отвлекаешь, — она повернулась к компьютеру. На экране бежали строчки с формулами.
— Ну, можно мне с ним?
— Нет.
— Ну пожалуйста, мам. Ты же говорила, ты говорила, помнишь? Полгода назад, это было второе число, точно второе, как сегодня.
— Кирилл…
— Как же я познакомлюсь с рыбами если ты меня не пускаешь. Ты сказала через полгода можно. Дядя Яс тоже говорил, что можно. Значит можно, да?!
— Я говорила, — она вернулась к микроскопу. — Что я сказала тогда дословно? Повтори.
Кирилл щелкнул языком и прищурился, вспоминая тот день. Тогда он целую неделю вел себя паинькой. Накануне сдал экзамены за пятый класс всего с семью тройками. Не пропускал медицинские тесты, и врачиха на него не жаловалась.
— «Через полгода, обещаю», — натужно проговорил Кирилл, пытаясь воспроизвести тот редкий для мамы доброжелательный тон.
— Было еще кое-что, — упрямо добавила мама.
— Не было.
— Опять обманываешь, — она строго взглянула на него сверху вниз.
— Правда, не помню.
— Прекрасно помнишь. «Если все будет нормально», — вот что еще было. А сейчас не нормально. На площадке опасно.
— Но мам, я буду осторожен, обещаю. Буду в стороне стоять, там, где безопасно. Мам, пожалуйста.
— Кирилл!
Она отвернулась, сделав вид, будто они говорили по телефону, а она только что бросила трубку.
Кириллу захотелось расплакаться от обиды. Льды, стекляшки, бумажки — все было важнее для нее, чем он. Пусть сидит тут, пялится в свои окуляры, но почему он тоже должен сидеть взаперти? Все мужчины хоть раз выезжали в Исландию. Чем он хуже?
— Ты закончил? — она протянула ладонь выжидающе. Кирилл отдал градусник.
— Тридцать шесть и девять. Запиши в дневник.
Кирилл открыл электронный дневник в планшете, отыскал пустую графу в нужной таблице и внес запись «36,9». Помимо таблицы с температурой, которую он измерял по десять раз в день, были еще таблицы с давлением, ростом, весом, и другие с непонятными каракулями, которые заполняла за него врачиха.