Его и молодые авроры запирали, в большинстве случаев с перепугу перед очередным объявленным им зачетом. Или внеочередным. Получалось у них ненадолго, правда. Да, у Крауча вышло качественней, не отнять. Так, с другой стороны, у его авроратских пацанов таких артефактов уж точно не было. Но главное, сюда никто, кроме самого мальчишки, войти не мог. А уж незаметно для Грюма — вообще ни одна душа. Чего только стоит громыхающее крышками отпирание этого дома-сундука… ох, и дорогущая же штука! Тут же оказалось, что Аластор мог просто… отоспаться.
В результате он отдохнул, отъелся и даже успокоился. Потому что тут уж точно нечего было дергаться. Точнее, не от чего. Знай лежи себе и познавай дзен. Голова в спокойных условиях заработала наконец тоже спокойно, и счетец к Дамблдору изрядно подрос. И вопросов, кстати, поднакопилось.
То, что его пригласили преподавать в Хогвартс, кроме директора ни одна живая душа не знала. Ну еще, может, пара личностей в Министерстве — но Аластор был уверен, что он точно не того полета птица, чтоб им интересовались министерские чиновники. Так что вопрос о том, кто навел на его дом молодого дурака-пожирателя, можно считать риторическим. Интереснее было, зачем.
Молодой Крауч магом был, конечно, неплохим, да и как боевика Аластор такого бы в отряд взял без вопросов (если бы они были на одной стороне, конечно). Но чтоб еще и великим артистом? Это как-то уже перебор. Чтобы Альбус, который с ним, Грюмом, не один год и весьма плотно общался в Ордене Феникса — и не догадался? Даже думать смешно.
Вылезти и выдать им всем на орехи? Ага, выдаст он Верховному Чародею. Свои силы Аластор оценивал достаточно трезво. Были бы они велики — не было бы у него протезов, целым бы ходил. Единственное, в чём он превосходил остальных — опыт. Собственно, потому и параноил всю жизнь. Почти всю. После того, как в двадцать два без ноги остался. Увлекся тогда, видишь ли.
Выбираться из сундука или нет, Грюм пока не решил. Слишком много неясностей. Да и условия… Может, для кого-то это место — ужасная камера-одиночка, а для него, привыкшего ежесекундно ожидать удара — просто курорт. Иначе молодой Крауч давно познакомился бы с тем, для чего некоторые отставные мракоборцы держат столько протезов, когда в Мунго и ногу можно отрастить, и руку, разве что голову обратно не пришьют. И да, не все эти полезные устройства на виду, еще чего не хватало.
Но надо же… окно ему изобразил. С облачками плывущими и даже сменой дня и ночи, Мерлин его дери. Ху… дожник, шкет талантливый. Грюм именно потому и не прибил парня сразу же — так обалдел от того, что увидел. Гуманист пожирательский. Ага, а гусь репчатый и лук, конечно, лапчатый. Но таки этот юный гусь, рисующий окошечко для заклятого врага и меняющий ему подштанники (и начинающиеся пролежни ведь тоже смазал!), и пытки Лонгботтомов определенно перестали складываться в цельную картину. Что-то тут было не так, и даже очень.