— Я прикажу, тотчас же, приготовить вам баню, — угадал он следующее пожелание гостей, но скидку не предложил, шельмец.
Олег догадывался, что в завышенные цены была заложена и порченность винорской монеты, но торговаться лейтенанту не позволил.
— Ага, скажи ещё, что она детей на завтрак ест, — посмеялся молодой торговец, над своим товарищем, — Не стоило гнильё пытаться всучить.
Олег с Нирмой, лейтенант и все ниндзя, кроме того парня, что, прихватив с собой кувшинчик разбавленного вина и тарелку еды, и правда, отправился присмотреть, как там местные конюхи ухаживают за их лошадьми, все разместились за одним большим столом, причём, места хватило бы ещё парочке человек.
За другими столами ужинали торговцы, приказчики и охранники караванов. Публика попроще, довольствовалась едой на вынос или питалась из своих запасов прямо во дворе перед трактиром и гостиницей.
По большому, освещаемому коптящими масляными фонарями, залу, носились трактирные служанки, стараясь быстро обслуживать многочисленных гостей.
За столом напротив, судя по говору, разместилась большая компания синезийцев. Олег не прислушивался к их разговору, он общался со своими людьми, иногда дополняя рассказ Нирмы, которая делилась с Фризом подробностями похода и преследования армии Ойленга.
Но прозвучавшее имя Ули заставило его самого, как и остальных его спутников, поневоле, прислушаться к тому, о чём шла речь за столом синезийцев.
— Гнильё? — разъярился уже основательно напившийся вина пожилой бородатый торговец, — А кто мне говорил, что вези любой шёлк, герцог всё скупает? А меня плетьми приказала гнать из Пскова! Она хуже своего братца. Чудовище!
— Это он о госпоже, что ли? — изумлённо спросил лейтенант и начал подниматься со своего места.
Глядя на него, хотели к нему присоединиться и все ниндзя.
— Сидеть! — негромко скомандовал Олег, — Пусть даже так, — прокомментировал он слова торговца, — Больше будут бояться, меньше станут жульничать.
Как выяснилось из дальнейшей перепалки между торговцами, тот, что старше, зная большую потребность Сфорца в шёлковых тканях, которые там не производились, но чем их оплачивать было в избытке, скупил у себя на родине, в Синезийской республике, больше ста рулонов этой дорогой ткани. БОльшую часть её он продал Гури, который покупкой шёлка занимался лично, а меньшую — барон Ленер забраковал.
Не желая терять прибыль, синезийский купец, воспользовавшись отъездом министра, попытался продать через Армина. И нарвался.
Временная правительница герцогства, узнав, что торговец попытался обманом всучить повторно свой порченный товар — об этом ей доложили люди полковника Нечая — приказала гнать его из гостиницы до городских ворот Пскова плетьми.