— Сольт же они не взяли, — после молчания изрёк Чек, — Так что, всё там, как прежде. Может и твой салон ещё действует? — он ласково обнял жену.
— Вряд ли, — улыбнулась Гортензия, — Кара, когда уезжала, там всё распродала. Даже работавших там рабынь. Не думаю, что кто-то, на этом месте, потом решил открыть новый салон. Олег, — спросила она, — А если по-честному, ты решил оставить маршала без поддержки и идти деблокировать Сольт, только из одних лишь тактических соображений?
— Ты думаешь, меня ностальгия подвигла к этому решению? — усмехнулся он, — Могу тебя заверить, что тут, с моей стороны, холодный рассчёт. И ничего более. Хотя, не скрою, доклады ниндзей и этих вот детей меня задели за живое. Всё-таки, это мои родные места. Тяжело сейчас видеть, что здесь натворили наши соседи. Впрочем, я поэтому и не хочу выгонять их из Винора. Я хочу всех, кто пришёл сюда незваными гостями, уничтожить. И, поэтому, сначала Сольт, а затем рывок к Нарову. Мы их запрём, как в мышеловке. Вернее, даже, как в волчьем капкане.
— Если бы ещё взаимодействие с ре, Вилом наладить, — задумчиво сказал Чек, поглаживая коленку своей жены.
Это его задумчивое поглаживание, на миг, вызвало у Олега приступ непонятной и глупой ревности — вот почему кому-то так везёт на таких замечательных женщин?
Двое ниндзей, парень и девушка, под командой Нирмы, принесли в шатёр горячего чая. Рабов в походы Олег не брал, а ниндзя, к его удивлению, не только не гнушались подменять у своего герцога хозвзводников, но и искренне рады были ему услужить.
Мёд Олег любил, но, что называется, в охотку, а обычно предпочитал сахар. И не раз себя, время от времени, хвалил, что смог организовать в этом мире производство такого замечательного продукта. Кстати, пока, очень дорогого и не всякому доступного. Но уж, герцог-то — соправитель мог себе позволить положить себе в чашку его столько, что ложка бы стояла. Что он и сделала — почему-то сладкого захотелось. Ещё бы шоколад тут получить. Он думал об этом. Но тут никто не слышал про какао-бобы, и есть ли они вообще в этом мире, он не знал. Могли знать растинцы, наверное. Потомственные морепроходцы и торговцы.
Ассоциативная цепочка «какао — растинцы» завершилась Каем Шитором.
— А что, Гортензия, бывший верховный дож долго будет над твоим предложение думать?
— Над нашим, Олег. Над нашим, — поправила его магиня, — Ты должен понимать, что такие серьёзные развороты мгновенно не происходят. Но то, что он наше предложение выслушал, уже говорит о многом. Так что, пусть думает и решает. Тебе ведь Агрий докладывал? Шитор своего сына куда-то услал. Куда — этого людям Агрия узнать так и не удалось. Судя по той завесе тайны, которую бывший верховный дож навесил даже от самых близких сторонников, говорит о многом. Я предполагаю, что он нашёл кого-то, кто может его поддержать. Тут выбор-то невелик — если нынешний верховный дож заключил союз с Хаданской империей, а Оросская империя хочет захватить Растин, значит, Шитору одна дорога — в Кринскую империю. Если он там поддержки не получит, то, наверняка, примет наше предложение. Если получит, то отвергнет.