— Баронесса Пален прибыла? — спросил он.
— Да, господин соправитель. Она уже в приёмном зале. Беседует с полковником Шерезом, — изогнулся в угодливом поклоне градоначальник, — И все члены городского магистрата с семьями прибыли. Я взял на себя смелость пригласить Шульку, свою племянницу. Она в полном восторге, господин, от той чести, что вы ей этой ночью оказали. Она…, - мэр засмущался, — Попросила себе место за столом недалеко от вас, чтобы иметь возможность лучше любоваться вами.
Олег, делая вид, что полез в карман камзола, извлёк из пространственного кармана мешочек с десятком крупных золотых пятидесятирублёвых монет.
— Хорошо, — согласился он, — Посадишь её рядом с собой. А это, — Олег протянул мэру красиво вышитый кожанный мешочек, — Передашь ей потом. Пусть она любуется на мой профиль на этих монетах. Там я выгляжу гораздо лучше.
Последнюю фразу Олег позаимствовал из виденной им когда-то рекламы банка «Империал». Жалко, что тот банк лопнул в кризис девяносто восьмого года — замечательные ролики снимал.
Обед прошёл замечательно, благодаря искусству поваров и предусмотрительности Олега, строго настрого запретившего мэру приглашать на обед местных музыкальных исполнителей.
Кстати, идеи, насчёт совершенствования музыкальных вкусов местного населения, у него давно бродили в голове. Но всему мешало, на данный момент, помимо его вечной загруженности, убожество местного музыкального инструментария.
Здесь были дудки, свистульки, ударные и звонящие инструменты разных конструкций, и были ещё и струнные инструменты, которые могли бы внушить оптимизм его творческой натуре, если бы они не делались на основе досок, отчего их звучание было негромким и плоским.
Начинать надо было с новых музыкальных инструментов, а когда? Да и был бы он каким-нибудь Амати, или Страдивари, который, помимо скрипок для лохов, делал ещё и барабаны для путных крутых пацанов, если верить анекдоту.
Обильные славословия, звучащие в его адрес и пламенные взгляды дам и девиц нисколько не мешали ему отдавать должное приготовленным явствам.
Слухи о том, что их земляк достиг таких высот, давно уже достигли города, ещё когда Олег стал имперским графом. Но сейчас, глядя на него, в это мало кто верил, слишком уж он незаметным и незапоминающимся он во времена своей сольтской жизни был. А напрямую спросить об этом самого соправителя или его приближённых все боялись.
Олег отлично читал это любопытство на лицах собравшихся но облегчать им жизнь не стал.
— А теперь, позволю себе, поднять этот кубок за славный город Сольт, за мужество и стойкость его граждан, за таланты и мудрость его руководителей, в первую очередь, за его мэра, — герцог-соправитель, не вставая со своего места, высоко поднял над головой золотой кубок, приподнесённый ему городским магистратом в дар, — Выражаю уверенность, что вы и дальше будете верно служить короне и всему Винору. Объявляю, своей властью, что с сегодняшнего дня и на три года вперёд славный город Сольт будет выплачивать налоги в два раза меньше установленных ранее.