Игорёк сунул все фото в карман, загасил окурок и смачно сплюнул.
— Ладно базарить! Обещать ничего не буду, но что могу, сделаю. Раз фашист это — так уж я расстараюсь! Не очкуй, Антон Юрич, пошукаю где нужно, людишек припрягу. А он точно сюда заявится?
Антон облегчённо вздохнул.
— Должен. Такие у нас данные. Найти их нужно. Непременно найти, не то… не то большая беда будет-ты уж, Игорёк, не подведи.
Кружечка встал, натянул на лоб кепку и высморкался в пальцы.
— Что смогу — сделаю. Как будет что — сам тебя найду. Ты сюда больше не приходи. Не отсвечивай, короче. Есть у меня ребятки, что квартирными вопросами занимаются. Поспрошаю у них, фотокарточки твои им покажу. Немчуру эту сыщем, коль явится! Я ж их, скотов… Эх, ладно, дядя Тоша.
— Игорёк хлопнул Антона по плечу, и на его лице появилась улыбка с прищуром. — Бывай, короче. Если уж я его не найду…
Антон вздрогнул.
— Что тогда?
Игорёк рассмеялся и двинулся в сторону торговых рядов.
— Значит, нет его в Куйбышеве — вот что! Не добрался, значит.
Глава третья, в которой Стёпа Кравец просит одол- женияу фармазонщика, форточника и карманницы
Когда Степан Маркович открыл дверь, над головой у него звякнул колокольчик. Мужчина спустился в подвал и оказался в тесной, но довольно уютной комнатке с массивным столом, стоявшим в дальнем углу, парой резных табуретов (вне всякого сомнения — раритетных) и каким-то блёклым пейзажем в золочёной рамке. Рядом с пейзажем на стене висели массивные часы из морёного дуба с маятником и маленькими гирьками. На столе лежали потемневшая от времени трубка, шкатулка с бижутерией и щипчики из нержавеющей стали. Хозяин квартирки Исай Михайлович Фридман — морщинистый старик с красноватыми глазищами и узким, покрытым щетиной подбородком — сидел за столом и листал какую-то толстую книгу с пожелтевшими страницами. Свои очки с круглыми линзами он держал в руке и смотрел сквозь них, точно через лупу. Увидев вошедшего оперативника, старик подскочил и одарил гостя довольно пылкой тирадой:
— Стёпочка! Степан Маркович! Здравствуйте, милейший, какими-таки это судьбами… вы, да в нашем захолустье? Как поживает ваша супруга, дражайшая Роза Яковлевна? Надеюсь, здорова. Проходите, проходите, любезный!
Старик вышел из-за стола, пожал протянутую ладонь обеими руками и пригласил гостя к столу. Кравец сдержал улыбку и присел на один из табуретов.
— Чрезвычайно рад нашей встрече, ну очень!.. Очень рад, — продолжал сыпать любезностями хозяин.
— Рад, как раввин свиному окороку? — сказал Кравец с ухмылкой. — Нормально поживает Роза Яковлевна, и не говори, что у тебя для такого случая как раз припасены прекрасные золотые сёрёжки, или цепочка, или… что ты там в прошлый раз пытался мне всучить, и почти задаром!