– Вы позволите, Александр Павлович, – попросил разрешения присесть за мой столик Букин, – ходят всякие слухи о ночном происшествии со Львовым, не будете ли так любезны прояснить их.
– Уважаемый Андрей Иванович, ответил я Букину, слухами я не занимаюсь, одно могу сказать, что человека, называвшего себя поручиком Львовым, вы больше не увидите. Идет следствие и я не могу голословно обвинять или оправдывать этого человека. Букин вроде как обиделся и замолчал.
А что он ожидал, что я вывалю на него ворох информации? Что буду каяться, что сам привел этого человека в отряд, ведь Нечипоренко забраковал его по возрасту а я купился на его, возможно, липовый боевой опыт. Ведь никакого послужного списка он не представил! Только медаль и орден, а ведь возможно, они вовсе не его! И я не заподозрил ничего, когда в бане я не увидел следов тех страшных ран, по поводу которых его уволили со службы, только небольшой шрам на боку. Да и Нечипоренко ничего не заподозрил, они даже дружили, пока не приехали его казаки и есаул завертелся в подготовке к походу, а Львов, наоборот, стал манкировать своими обязанностями, да, как выяснилось в картишки баловаться на мои деньги. Ладно, вон Букин уставился в свою тарелку.
– Андрей Иванович, а чем вы командовали до Главного Штаба, там же ценз командования ротой есть, – спросил я обиженного Букина. Как то вы особенно не появлялись в казарме и поговорить было некогда. Может пару слов скажете, вдруг вас генерал-губернатору придется представлять, а я своих офицеров не знаю, вы же у нас как-то сами по себе…
– В Самогитском гренадерском полку, сначала субалтерном, а потом исполнял обязанности командира роты и поручиком поступил на теоретический курс Николаевской Академии Главного Штаба, переводной экзамен выдержал первым и был зачислен в практический класс, после выпуска прошел год строевого ценза в своем же полку, получил чин штабс-капитана и вернулся в Главный Штаб, так как окончил курс по 1 разряду.
– Достойная карьера, Андрей Иванович, а что же вас в топографы то занесло, – продолжая пытать я штабиста, – неужто охота к перемене мест?
– И это тоже, мне всегда нравилась география и топография, представьте и сейчас, в просвещённом 19 веке есть много мест, где ничего не нанесено на карту и Абиссиния – одно из них, – с энтузиазмом вещал Букин.
– Наука – это замечательно, ведь я тоже в какой-то степени ученый – сказал я, – но как известно, без практики она мертва. А цель у нашей миссии практическая, не только достичь столицы негуса, но и склонить его на сторону России, при этом выиграют обе державы и еще неизвестно, какая сторона больше. А уже попутно – изучать географию чужой страны и снимать карту незнакомой местности.